по свету среди живых,
Ты видишь убогих, ты видишь больных,
И каждый навеки хочет уснуть,
И всяк проклинает свой трудный путь.
А сам ты полон страданий и ран,
Глаза застилает безумный дурман.
Хлебнуть бы последний крови глоток,
Пока судьба не спустила курок.”
То тише, то громче, взмывая вверх и падая вниз по дорожке из нот и октав, музыка и голос звучали, неизменно гармонируя между собой и стремительно приближаясь к апофеозу, что именуется припевом.
“Спроси у мертвецов
Про тени их грехов,
И сладко ли им спать,
И губы целовать.
То, что поёт во мгле,
Манит, зовёт к себе,
И есть ли счастье в вечной пустоте?”
Когда же последние звуки песни, наконец, затихли – весь бар утонул в гуле бурного ликования, к которому присоединились даже чужаки из южных земель.
– Это было потрясающе! – восхищённо хлопала Зажигалка.
– Ну да. Парень и впрямь неплох, – пробормотал Псих, опустошая очередную кружку с выпивкой.
– Поаккуратнее с этой дрянью. Не забывай, что ты, в отличие от местных, пьёшь её в первый раз, – предупредил панка лидер.
– А! Расслабься, мамочка! Ничего со мной не будет! – отозвался зеленоволосый уже немного заплетающимся голосом.
– И всё-таки замечательная песня, – никак не могла унять свой восторг Сара.
– Кем бы ни был этот Курт, своей песней ему, определённо, удалось взять людей за живое, – согласился железный человек.
– Даже и не помню, когда в последний раз доводилось слушать хоть какую-то музыку, – с грустью покачал головою Джеп.
Заметив, что в его кружке не осталось ни капли, он взял бутылку и налил себе немного ещё.
– Ну, так лови момент, дружище! – задорно хлопнул здоровяка по плечу панк.
– Тихо! Кажется, он продолжает! – шикнула в их сторону Зажигалка.
И действительно, спустя считанные мгновения, музыкант начал новую песню. Та оказалась гораздо веселее и быстрее предыдущей, временами даже допуская определённую пошлость, что, впрочем, не мешало публике встречать её с не меньшим энтузиазмом. Текст же, в свою очередь, в весьма шутливой манере рассказывал о неудачливом парне, чья жена постоянно ему изменяла, неизменно обещая, что это был последний раз. В конце концов, бедолага не выдержал и наложил на себя руки, после чего, ожидаемо, отправился в ад. Однако, сколь иронично бы это ни звучало, неудачливый муж и здесь вновь встретил свою жену. И даже тут, средь жарких столбов инфернального пламени, она продолжала ему изменять с другими грешниками, всё также оправдываясь, мол, это уж точно был последний раз.
– Последний раз! – давясь со смеху, повторял зеленоволосый
