style="font-size:15px;"> Потом она, конечно, забыла об этой своей мысли. Все-таки Антон, так быстро ворвавшийся в ее жизнь, очень много для нее значил, умудрившись стать близким почти мгновенно. Выросшей без рано ушедшего отца, с постоянно работающими взрослыми, ей еще с тех давних пор очень хотелось тепла, определенности, душевной нераздельности с человеком – чтоб и любовь, и дружба вместе.
В розовой дымке нахлынувшего счастья она не замечала, что парень переигрывает… Видимо Антону хотелось обострить чувства девушки, и в эту прекрасную безмятежность радость он понемногу подсыпал перчинки сомнения и тревоги. Однажды в пятницу вечером он зашел к ней домой, сел на углу кровати, проникновенно вздохнул:
– Завтра приезжает мать Сереги с Сашкой. Нас заберут в Калугу. Насовсем. И мы с тобой больше не увидимся…
Люба не спала ночь, писала стихи, не в силах представить, как она сможет теперь жить без него, а на следующий день он появился как ни в чем не бывало, словно и не было вчерашнего разговора. На следующие выходные повторилось то же самое – «я уезжаю навсегда», вздох, влажный взгляд. Люба поджала губы, пытаясь скрыть улыбку. Когда в третьи выходные Антон проделал ту же шутку, Люба, опустив смеющийся взгляд, тоже тяжело вздохнула:
– Приехал мой дядя… ведь уже август… он заберет нас всех завтра в Москву… я уезжаю навсегда…
Антон вскинул на нее испуганный взгляд больших черных глаз. Люба не лгала – дядя, и правда, приехал, чтобы увезти в город и бабушку, и ее. Но днем был серьезный разговор.
– Я не поеду! – твердо сказала она дяде. – Я люблю его и хочу остаться. До института еще три недели. Мне нечего делать в Москве.
– Мы не оставим тебя тут одну! – был ответ.
– Мне девятнадцать лет, я уже большая девочка и имею право выбора!
– Тебя в мешок посадить что ли и насильно увезти?
– Сажайте – вырвусь! Я не по-е-ду! – В принципиальных вопросах добрая м довольно мягкая Люба проявляла поразительное упорство.
– Ты что в Москве не можешь найти себе, с кем любовь покрутить?
– Мне не надо в Москве. Мне не нужен другой. Я хочу быть с ним! Дядя посмотрел в ее решительные, колючие глаза и махнул рукой:
– Ладно, оставайся.
Люба улыбнулась и вздохнула – полдела было сделано, теперь оставалось проучить одного человека…
Он дружно носили в машину вещи, соседские дети крутились под ногами.
– Ой! – Неожиданно воскликнула Аля. – Колечко. Какое красивое!
– Покажи. – Остановилась Люба. И, не видевшая его прежде, девушка сразу узнала перстенек всей силой женского чутья. – Это то самое, которое мне Антон подарил, а я потеряла.
– А я хотела себе взять. – Вздохнула Алька.
– У тебя пальчики еще маленькие. – Нашлась девушка. – Вырастешь – тебе тоже любимый парень подарит.
Теперь на Любином тонком безымянном пальце красовался узкий серебряный перстенек, в центре которого,
