пришли к отцу Анэ и попросили помощи. И эти гости, и соседи Анэ – все взрослые и дети наблюдали, как отец много часов стоял коленями в снегу, стонал от боли и шептал что-то неразборчивое. Долгие, холодные часы. И очнувшись, он четко назвал имена людей, прогневавших духов и обрекших поселение, и приказал им оставить все свое имущество и перебраться в другие края.
Люди послушались его беспрекословно. С тех пор соседнее поселение процветало, Анэ же поняла – что бы отец ни делал, его будут слушаться и ему будут благодарны. Потому что только он способен протянуть невидимую связь между ними и духами, от которых зависит будущее людей. Только он. Тогда еще маленькая Анэ пришла к мысли, что отец может и ее лишить тех скудных вещей, что ей принадлежали, и прогнать из дома, обречь на холод, голод и одиночество. И люди его послушают. Согласятся.
Потому что ангакок – это сила, власть и страх, соединенные в человеке.
Отец вытаскивает из-за спины мешок и с громким звоном сбрасывает его на землю. Он садится на снежный пол и начинает разбирать предметы – амулеты, маски, кинжалы и окровавленные шкуры. На мгновение в его пальцах мелькнул моржовый мочевой пузырь и несколько медвежьих зубов – и чем больше Анэ за ними наблюдает, тем сильнее нарастает в ее теле тревога. Потеют ладони, громче бьется сердце. И огонь в жировой лампе танцует все быстрее, отражаясь в глазах отца и снежных стенах.
Карлимаацок громко сипит, все так же стоя на входе в хижину, – Анэ старается на него не смотреть, но все равно иногда поднимает взгляд и видит, как светятся его пустые глазницы. Она знает, для чего дух понадобился отцу, – только самые сильные ритуалы требуют его присутствия. Мертвый свет внутри него зажжет черное пламя и даст ангакоку невиданную мощь. Анэ не хочет даже знать, какой ритуал получится с его помощью, но она не может убежать, не может закрыться от этого знания и предстоящей ночи.
– Что мы будем делать? – тихо спрашивает Анэ, и не надеясь, что отец ее услышит.
– Садись рядом, – отвечает он, не смотря на дочь.
Анэ тут же подходит к нему и садится, плотно прижав ладони к коленям.
Она молча наблюдает за отцом – он ловко собирает предметы в кучу, отталкивая ненужные. Руки у него большие, крепкие и покрытые шрамами – Анэ помнит, как много раз он ранил себя на охоте и в ритуалах.
– Ты же помнишь, ради чего нужны были все наши ритуалы? И все эти люди.
Анэ хорошо знает этот голос. Он спрашивает только для того, чтобы ее проверить.
– Чтобы ты стал настоящим могущественным ангакоком.
– Но ты понимаешь, для чего это необходимо? – спрашивает он, по-прежнему не глядя ей в глаза.
– Это нужно для силы. Любая сила требует жертв.
– На моем месте ты бы сделала то же самое?
Анэ кивает, но поняв, что отец по-прежнему на нее не смотрит, спохватывается и несколько раз говорит «да».
Да, да, да.
Руки отца останавливаются, застывая над
