х, что спали сейчас вповалку возле костра, ещё утром были живы Гулхад, Морган и Кевин – совсем молодой паренёк, непонятно каким образом затесавшийся в компанию испытанных вояк.
В середине дня отряд оказался на берегу узенькой речки, в месте тихом и девственном, как и весь Гриммельнский лес. Черноватого цвета вода, журча и булькая, текла меж валунов под сенью вековых деревьев, ветви которых почти смыкались над серединой русла. Кернан вдруг поднял вверх руку, одновременно приложив ладонь другой к губам. Кусты на той стороне зашевелились, и на берег выползло нечто похожее на большую ящерицу. Следом – ещё одна. Рыча друг на друга, твари принялись копошиться среди валунов. Каждая не меньше пяти-шести футов длиной, не считая чешуйчатого хвоста; лапы оканчивались огромными когтями.
Кевин тихонько тронул плечо Грейвса.
– Это – тени? – еле дыша, спросил он.
– Дурень, – откликнулся сидевший рядом Гулхад. – Тени – они бестелесные, это все знают. А это просто звери.
– Мясо, – задумчиво добавил Утер. – А ну-ка, я их сейчас…
И он принялся натягивать лук.
– Не сметь! – грозно шикнул Кернан. Но было уже поздно: ящерицы подняли головы и, шипя, уставились на камни, за которыми прятались наёмники. И, стремительно сорвавшись с места, ринулись по мелководью прямо на них.
– Солдаты… – негромко произнёс герцог.
Четыре или пять стрел немедленно вонзились в ближайшую тварь; захрипев, та свалилась в воду. Вторую это не остановило: необычайно длинным прыжком она легко перемахнула через валуны и тут же забилась в смертельной агонии, напоровшись сразу на несколько мечей.
– Хех! – радостно гаркнул Утер. – Тоже мне – чудовища из Гриммельна. Мальчишка бы справился…
Столпившись вокруг, наёмники с удивлением принялись рассматривать диковинное животное.
– Дирк, Морган, – скомандовал Кернан, – тащите сюда второго. Надо попробовать разделать. Может, съедобно.
Сделав всего несколько шагов, те вдруг напряжённо остановились.
– О, боги…
Кусты и деревца на той стороне раздвинулись и из густой зелени показались сразу с десяток ящериц; их красные глаза, мигая вертикальными веками, не отрываясь смотрели на людей. Потом ещё. И ещё. Не меньше двух-трёх дюжин тварей, хрипя и медленно ступая перепончатыми лапами, выползли на берег.
– Проклятье… – выдохнул Кернан.
И тут же всё смешалось. Крики и ругань наёмников, звериное рычанье и летящие во все стороны куски окровавленной плоти. Огромный меч герцога описывал в воздухе свистящие круги; Руадан, отчаянно матерясь, пытался достать кинжалом мелкого ящера, вцепившегося ему в спину; Морган сосредоточенно терзал тесаком уже полумёртвую тварь, держа другую за горло. Кожаный камзол висел на нем клочьями, а длинные когти извивающегося монстра раздирали его бок. Краем глаза Грейвс заметил, как штук пять чудовищ, повалив несчастного Кевина на землю, вгрызлись в его тело. Глаза заливало кровью, и Грейвс разил врагов почти наугад.
Они потеряли троих. У Гулхада было перегрызено горло, Морган умер спустя полчаса, а от Кевина вообще почти ничего не осталось: страшные твари сожрали его чуть ли не целиком. И ещё четырёх лошадей. Но те хоть не зря подохли: то, что не успели растащить ящеры, солдаты разделали себе на жаркое.
Похоронив мёртвых и на скорую руку перевязав раны, они тронулись в путь, остановившись только на ночь, уже в десятке миль от места побоища.
А на следующее утро герцог вновь повел свой отряд вглубь Тёмного леса.
– Сир… позвольте сказать…
Солдат нерешительно приблизился к человеку, в одиночестве сидящему возле догорающего костра.
– Что, Кернан? Говори.
– Народ шепчется, милорд…
– Вот как? И о чём же?
Солдат ничего не ответил, и продолжал стоять, опершись на древко алебарды. Он был уже не молод; тёмные глаза внимательно смотрели на герцога.
Тот поднял голову.
– Понятно. Зови всех сюда.
Спустя пару минут отряд собрался возле костра. Их осталось всего шесть человек, беспокойно переминающихся с ноги на ногу. Тусклый свет тлеющих углей едва освещал фигуры в полном воинском облачении: несмотря на ночной час, все красовались в кожаных колетах с металлическими бляхами, на поясах висели короткие мечи, а в руках зажаты копья или рукояти секир.
Герцог не спеша подбросил в огонь несколько веток хвороста и обвёл наёмников хмурым взглядом. Глубокие морщины на лице выдавали его возраст; волосы, расчёсанные на прямой пробор, удерживались
