ориентируются в темное время суток.
Я напряженно слушал, и в голове вариалась каша услышанного.
– Помимо этого, их глаза имеют особый слой сосудистой оболочки – тапетум; он расположен за сетчаткой и улавливает фотоны света, которые проходят сквозь нее и не поглощаются фоторецепторами. Такие фотоны отражаются от тапетума и «отзеркаливаются» обратно на сетчатку, усиливая таким образом восприятие и количество света. Эта особенность помогает маленьким охотникам различать объекты в темноте и успешно преследовать свою добычу. Узкий вертикальный зрачок, способный менять свою форму в зависимости от интенсивности освещения, помогает регулировать поступление света в глаза и не допускает ослепления животного в светлое время суток при ярком солнце.
– Все это интересно, но к чему это вы? – выдавил я из себя.
– К тому, молодой человек, что я научился всаживать «палочки» кошки в человеческий глаз и вкачивать тапетум. Мои эксперименты показали полную безопасность и большую вероятность излечения от никталопии. Я уже провел четыре операции – и они все успешные. Люди излечились, и теперь живут своей жизнью, радуются новым ощущениям.
Ассистентка включила новые кадры, и я увидел четыре фотографии: три мужика, одна женщина; под каждым были персональные данные, результаты операции.
– Я хочу продолжить свои разработки. Не скрою, у меня виды на Нобелевскую премию в области медицины и биологии, – признался Пэдриж. – Поэтому мы можем помочь друг другу. Для вас эта операция будет бесплатной, а для меня – еще один шаг к заветной премии. Мы чистолюбивые люди, что не умаляет нас как людей. Так что вы думаете, Рольф Холцманн?
Я задумался, но не надолго. Ведь желание обеспечить себе зрение в ночное время – это же открыть себе путь к счастливой жизни. И перед глазаими сразу возникло лицо Маргарет, моей однокурсницы, к которой я питал тайные чувства. Неужели я смогу с ней проводить время и она не ощутит меня как некого инвалида?
– Да, я согласен, – кивнул я.
Похоже, профессор уже знал мой ответ и сказал:
– Отлично. Можем начать сейчас.
– Я готов. Есть вопрос?
– Да?
– Мои дети тоже излечаться от никталопии?
– Боюсь, я не влияю на генетические изменения, всего лишь осуществляю хирургическое вмешательство, – развел руками Пэдриж. – Ваше кошачье зрение обеспечено вам на всю жизнь. Что касается детей, то, увы, они унаследуют от вас ваш недуг.
– Ладно, об этом я подумаю, – кивнул я.
К операции меня готовили в течение часа. Ассистентка вводила какие-то препараты, насаживали на тело разные приборы. Потом дали вдохнуть наркоз. И я заснул…
Проснулся к вечеру. Я лежал на кровати, рядом находилась ассистентка, которая снимала с меня датчики разного калибра. На мне были темные очки.
Я
