рассказали мне, что проект переходит в теоретическую часть углублённых исследований и возобновление экспериментов произойдёт нескоро. Залужин появлялся только вечером, чтобы поболтать с ВИЛом. Также наведывался Глеб, но делал это теперь редко: похоже, что его действительно скоро переведут на другую работу.
Само собой, мне намекнули, что пора освободить апартаменты в штаб-квартире, так как круглосуточное присутствие в лаборатории больше не требовалось. Первый звоночек о том, что скоро освободят от должности. Какая разница, что интересно ВИЛу, если он сам перестал кого-либо интересовать? По крайней мере, меня забирал каждое утро водитель: самостоятельно добираться и успевать вовремя в деловой центр без выделенной полосы было бы очень тяжело.
Из плюсов: мы стали больше общаться с Алиной. Часто созванивались по вечерам и могли болтать часами. Самое главное: она не замужем. Как оказалось, Алина симпатизирует «Детям Земли» – мечтателям, которые думают, что смогут изменить мир к лучшему, особо ничего не делая, а только указывая на очевидные проблемы современного мира. Можно подумать, что если сообщить всем о радиоактивных свалках, то они пропадут сами собой, без всякого плана действий. В остальном, она была славная девушка, с какой стороны ни посмотри.
Как всегда в восемь утра, я зашёл к ВИЛу. Он, как обычно, читал и попивал крепкий чёрный чай с двумя ложками настоящего сахара. Как всегда поджав ноги и загнув носки ботинок.
– О, Борис, – он был в хорошем расположении духа. – Доброе утро!
– Доброе утро. Как ваше самочувствие?
– Великолепно, спасибо. Не удивлюсь, если они во мне что-то подкрутили, чтобы я чувствовал себя лучше. Не помню, когда я чувствовал себя плохо. Борис Сергеич, а давайте с вами прогуляемся?
Я вскинул брови. ВИЛ сказал это так, будто гулял снаружи каждый день, хотя его ещё ни разу не выпускали из здания просто так.
– Пойдёмте-пойдёмте, – он решительно встал, словно прочитав мои мысли. – Всем давно на нас плевать, не переживайте.
Он оставил недопитый чай на столе и вышел из апартаментов. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Мы молча дошли до лифта и спустились в огромное фойе. Я напрягся, когда мы проходили мимо поста охраны, но никто на нас не обратил никакого внимания. ВИЛ, который уже давно носил современную одежду, ничем не отличался от остальных горожан. Разве что бородки такие теперь не в моде.
Он остановился на площади перед штаб-квартирой и зачем-то подставил лицо хмурому июльскому небу: похоже, скоро мог начаться дождь. ВИЛ с удовольствием набирал полную грудь воздуха и с шумом его выдыхал.
– Как же хорошо!
Он заложил руки за спину и неспеша пошёл по дорожке под шумящими, из-за ветра, лиственницами. Я пошёл следом, ощущая странную лёгкость и радость от того, что не придётся торчать целый день в уже порядком надоевшей штаб-квартире.
– Как мало надо для счастья, да? – ВИЛ громко рассмеялся.
Так
