посреди небольшого озерца, и Эйдор сразу понял, что Симр прав. Чары рушились. Слишком тепло, слишком много воды…
– Че? – встревожился проводник, обнаружив, как инспектор переменился в лице. Тот молча полез в сумку и вытащил оттуда хрустальный шарик вызова.
– Ты че?
Звон разбившегося артефакта заставил Эйдора вздрогнуть, как, наверняка, вздрогнул в далекой обители Братства дежурный чародей. Если Орден мог себе позволить проигнорировать гонца из глубинки, то на зов инспектора явятся обязательно. Дальше дело за ним, скорее всего уже через пару дней сюда прибудет какой-нибудь маг, чтобы уточнить ситуацию.
– Ты че эта? – упорствовал Симр.
– Сообщи в деревне, чтобы были готовы уходить из этих мест. – Эйдор прислонился к сырым камням и посмотрел на огромного Стража. Заклятья рушатся.
***
Чародей был недоволен, но виду старался не подавать. По крайней мере, в присутствии Верховного рыцаря Братства. В Стохолмье прибыл сам Победитель. Один из лидеров могущественного Ордена.
– Возвращайтесь в Скафолк, сообщите настоятелю о произошедшем. Ваша задача выполнена, и выполнена хорошо. Благодарю за службу, – отчеканил, наконец, рыцарь.
Долгие расспросы все-таки подошли к концу, юноша уже второй день ждал этого момента. Прибывшие в деревню волшебники и их эскорт излазали Штольню вдоль и поперек. Из обрывистых, случайно услышанных разговоров, Эйдор знал, что Ледяного Стража сковали вновь, но теперь только в зале, и потому вход в его тюрьму решили обрушить, от греха подальше. Если что – творение Усмия все равно выберется, а до того дня ветхие опоры точно не доживут. Лучше раньше и самим, чем позже и с жертвами. Вполне логичный поступок. Странно, что так не сделали раньше.
Два дня подряд Победитель и чародей Первого круга Алинок попеременно расспрашивали инспектора обо всем, что тот видел в окрестностях Стохолмья. Приходилось вновь и вновь в мельчайших подробностях рассказывать о дороге, о заботливом отношении к изображениям Поставленных, о штольне, о догадках, о действиях до и после. Иногда рыцарь задавал совершенно не относящиеся к делу вопросы. Например, интересовался прошлой инспекцией, или спрашивал о здоровье настоятеля Скафолкской обители. Воин Братства показался Эйдору очень странным человеком: несмотря на ослепительную, часто мелькающую на лице улыбку, серые глаза лорда всегда оставались пристально внимательными. Алинок, в отличие от рыцаря, казался добрым дядюшкой и по большей части просто ворчал, что его оскорбляет недоверие Братства, не отпустившего в Стохолмье одного. Однако после заверений юноши, что Верховные не ошибаются, чародей кряхтел, сокрушенно каялся в малодушии и продолжал расспросы, рано или поздно возвращаясь к теме "будто бы эти вояки понимают больше магов".
И вот, наконец, Эйдор свободен. Теперь можно встать на лыжи и мчаться на юг, к родному Скафолку. Сообщить о произошедшем и забыть про неприятное задание. Если повезет, то получить
