продолжалась до зари. Молодой кузнец едва держался на ногах, когда самая яркая звезда на небе растворилась в белой дымке. Работа была выполнена. Его отец проснулся рано утром и, как ни в чем не бывало, пошел за водой. С первыми лучами солнца зло оставило дом на улице мастеров. Бангладор и его гамеланцы покинули город через восточные ворота. Больше отец и сын их не видели.
2-й месяц лета, 16 день, Тридвор
Широкая каменистая тропа тянулась вниз, петляя меж склонов. Время от времени на пути попадались затянутые вереском террасы и поросшие чертополохом лощины. Повсюду пестрели шапки из желтых цветов, разносивших по воздуху медовый аромат.
Бунт почти не смотрел по сторонам. Походный мешок гулко стучал за спиной. Позади остались высокогорные пастбища, а вместе с ними мерзкий арендатор Ворвим, на которого он горбатился полтора года. Кто бы мог подумать, что старик удержит часть заработка, сославшись на сломанный инструмент, а потом и вовсе выставит его с фермы.
Так или иначе на южном плато его больше ничего не держало. Кроме нескольких пастухов и подёнщиков там не было никого, кто мог пожалеть об уходе старины Бунта. На всем острове не было такого человека. Даже сержант Арвин, с которым он сдружился в прошлом году, и тот относился к нему как к бродяге. Зато свобода открывала большие возможности. У него не было семьи, он не был привязан к одному месту и жил вдали от войны. На Миркхолде он мог попытаться стать лесорубом, бондарем или даже охотником. Все лучше, чем оставаться подёнщиком, которым платили жалкие десять монет в неделю.
Бунт ускорил шаг и через час спустился к подножию хребта. Сладкий аромат луконита и горная прохлада сменились запахом хвои. Вскоре среди холмов появилась лощина, где на сопряжении дорог стояла таверна с нелепым названием «Упокойка».
Проследовав через рощи по узкой колейной дороге, Бунт обогнул частокол и подошел к воротам, подле которых едва не врезался в громадного воина. Гамеланец, а это вне всяких сомнений он и был, смерил его злобным взглядом. Взор Бунта скользнул по серебристым доспехам, задержавшись на панцире, где в союзе с огнецветом, были изображены семь столпов в золотом диске. В правой руке рыцарь держал шлем; левой придерживал клинок на расписном поясе. За воином шли еще два ратника. Один из них зашагал к нему, одному Нисмассу известно с какой целью, но его остановил четвертый спутник – высокий мужчина в походном плаще.
Зыркнув на него, Бунт не смог сходу определить возраст. Безразмерный капюшон был откинут назад, и в глаза сразу бросилась белизна кожи. Давно в летах, но еще не старик, он двигался легко, и выглядел так, словно задержался где-то на полпути, противясь дряхлению.
– Нет. В другой раз, – пространно отозвался человек.
Бунт нахмурился, проводив незнакомцев взглядом. Непонятно, что чужеземец хотел этим сказать. О том, что тот нес за плечами громадный меч, а вернее одно лезвие, перевязанное тряпьем и веревками, он вспомнил только когда зашел в таверну.
Внутри как всегда
