вместе играли… Рей бегала от него, а он догонял ее, игриво кусал за загривок и отпускал, чтобы снова догнать. В этом была одна забава, больше она не боялась его.
Отшельник обнюхивал ее. Он делал это хотя бы раз за день, обычно утром, когда она еще спала. С каждым днем ее запах менялся, становился насыщенным, притягательным. Он боролся с желанием зарыться носом в ее шерсть, вдыхая ее естественный аромат. Но не всегда у него это получалось. В этот раз он не удержался и ткнулся носом ей в живот, когда она лежала на спине, доверчиво глядя на него. Рей взвизгнула и резко перевернулась. Она отвернулась от него: девушка в ней была смущена, а вот волчица… Ее хвост быстро двигался из стороны в сторону, когда волк навис над ней, тщательно обнюхивая.
Рана затянулась, и он перестал брать ее на охоту. Вместо этого охотился сам. Он приносил ей свежее мясо, а сам ел остатки с другого дня или из того, что она оставляла. Постоянно он был рядом: если она отставала – шел медленнее, если она спешила – догонял. А еще много играл с ней. И игры их становились все менее безобидными. Он ласково покусывал ее, а когда настигал, наваливался сверху и подолгу не отпускал, пристраивался к ней сзади. Рей под ним смешно ворчала и елозила, не давалась ему легко. Ей нравились эти игры: они пробуждали в ней что-то первобытное, что-то естественное, пусть и незнакомое.
В один из дней они лежали на траве, нежась под лучами яркого солнца. Рей перевернулась на спину, нарочно обнажив для него свой живот, и волк тогда же вскочил на лапы, навис над ней, ткнувшись носом, вдохнул исходивший от нее запах. Ласково они терлись друг об друга, играючи покусывали то за ухо, то за морду, то за шею, умывали друг друга. И Рей нравилось это. Нравилось испытывать на себе его заботу и заботиться о нем в ответ. Но последнее было для нее странно. Зачем такому большому волку забота такой, как она? Он мог заявить свое право на достойную его волчицу, но вместо этого выбрал из всех них самую немощную.
Выбрал ее… Ее…
Рядом гремела река. Рей бежала со всех лап, а все внутри нее дрожало от предвкушения, что совсем скоро он настигнет ее. Луна ярко светила той темной ночью. Она творила настоящую магию, делала лес безопасным и родным для его обитателей, оберегала всех их подобно настоящей матери. Волк догнал Рей и, вцепившись в загривок, навалился сверху. Он зарычал, когда она предприняла попытку выбраться из-под него. В конце концов они бегали так уже несколько часов, и ему это надоело. Надоели глупые, детские игры. Он хотел ее, и наконец он заполучил ее.
Рей завертела головой. Скуля, она просила его о ласке. Ее хвост радостно задвигался, когда, отпустив ее загривок, волк принялся вылизывать ее морду. А закончив с этим, он начал обнюхивать ее, спускаясь вдоль ее тела все ниже и ниже. Когда его нос ткнулся ей под хвост, она замерла, задрожав от нетерпения. Волк снова оказался на ней, придавив своим весом к земле.
Он ворчал, пока устраивался удобнее, тоже скулил, когда, запрокинув морду, она ласково покусывала
