Он понимал, что разговор не простой и не нужно, чтобы случайный человек его услышал.
Командир провел военных через загиб коридорчика в закуток, который раньше служил кладовой, где не было ни единого окошка. Сейчас же тут для него было оборудовано скромное спальное место: лежанка, сколоченная из полок, на ней – тюфяк, укрытый колючим одеялом без единой складки; на перевернутом ящике – керосинка и пачка боевых листков; под лежанкой – вещмешок с запасом обмундирования. Вот и весь нехитрый фронтовой быт, совсем непохожий на уклад жизни германских офицеров. Уж они никогда не стали бы ютиться в темном углу с круглосуточно шумящим штабом под боком. А Пархоменко, как и все советские офицеры, привык к скромной жизни в казарме, да и не мыслил даже, что будет наслаждаться пуховой периной либо особенным пайком, пока его подчиненные терпят лишения, тесноту, холод.
– Сейчас организую чаю, чтобы согреться, – сообщил капитан и исчез в темноте коридора, откуда донесся гул голосов.
Он ушел, чтобы не мешать побеседовать с глазу на глаз, да и подкрепиться не мешало бы. Тем более такой повод угостить фронтового товарища, с которым он знаком с самого начала войны. Такие моменты для общения упускать не стоит, когда еще увидятся, ведь Белкину скоро уже отправляться в путь. Комполка предстояла еще долгая дорога в расположение своей части, четыре часа езды в составе из теплушек и товарных вагонов, которые теперь пускали по безопасной узкоколейке вдоль линии фронта, чтобы поставлять на нужды передовой боеприпасы, форму, медикаменты, провизию.
Майор Белкин представился, осторожно присел на край самодельной койки своего боевого друга, пригласил и Глеба Шубина:
– Вы садитесь, товарищ капитан, разговор будет долгий, серьезный. Беда у меня произошла.
Капитан сел на край одеяла напротив собеседника, замер, и обратился в слух.
Тихим голосом командир полка продолжил рассказывать, для чего пригласил фронтового разведчика на личную беседу:
– В общем, на моей территории проводилась операция, вернее в тылу у немцев на примыкающем участке. Перед партизанскими отрядами, которые находятся в моем подчинении, была поставлена боевая задача. В Севастопольском районе в горно-лесном массиве они действовали всю войну. Крепкое подпольное движение, слаженное, больше тысячи бойцов, три отряда. Ребята все опытные, есть взрывники и диверсанты, радиосвязь с ними наладили. Боеприпасы, медикаменты, провизию отправляли по воздушному коридору. За время войны на счету у каждой партизанской группы более десятка успешных диверсий, а уж сколько важных сведений добыли – не пересчитать. В связи с подготовкой к наступлению им было поручено организовать взрывы в своих районах, оккупированных немцами. Провели подготовку, планы операций были согласованы с разведотделением. Снаряжением снабдили заранее, для каждой группы были назначены свои объекты для ликвидации, в основном крупные транспортные узлы. Фашисты в тот район стягивают силы, вот мы
