такую сделку кому-то ещё.
– У тебя есть друзья на Востоке? Хотя теперь, когда мы заключили с ними мир… Думаю, я понимаю, о чём речь. Их земли славятся шелками и драгоценностями, и ты хочешь преуспеть в налаживании новых связей, прежде чем это сделает кто-то другой.
– Твои уроки не прошли напрасно, – скупо похвалил отец, продолжая витать в своих мыслях. – Так что тебе стоит теперь и самой посмотреть мир, не так ли?
Однако Агата не верила в его благодушие и желание порадовать дочь, а от мысли, что она теперь вынуждена будет надолго покинуть дом, на сердце стало тяжело.
Музыканты заиграли новую мелодию, а талию вдруг незаметным образом обхватила чья-то тяжёлая и тёплая рука. Прошлась совсем коротко, но обожгла внезапным и таким откровенным прикосновением.
Пока Агата оглядывалась в поисках наглеца, перед ними снова возник Джонни и неожиданно почтительно попросил у отца её руку, приглашая на танец.
– Только один танец, – он взглянул на кириоса, держа протянутую руку, в выражении его лица не было и тени смирения или просьбы, только решимость в вызывающем блеске глаз.
Будто, если отец не даст согласие добровольно, Джонни готов выхватить абордажную саблю и сразиться с ним за это право. Какой же восхитительно бесстрашный нахал!
Агата, несмотря на то, что велик был соблазн отказать и посмотреть на выражение лица Джонни, едва удерживалась от улыбки. Зато прекрасно видела, как взоры всех незамужних девушек устремились на статного красавца – молодого капитана Джонотана ди Арса, которого столько лет не было в их землях. А теперь явился во всей красе – завидный жених, в меру дерзкий и независимый. Кажется, многие хотели бы сейчас оказаться на её месте.
К тому же отец, скрипнув зубами, не стал затевать скандал, а молча, но угрожающе кивнул. Он-то, в отличие от восторженных девиц, капитана ровней не считал. Но где-то там стоял человек, с которым отец собрался знакомить Агату, и отец явно не хотел вспылить прямо посреди зала и выдать свой бешеный нрав. Что ж, ей тоже стоит временно сменить гнев на милость. Она, в конце концов, хотела быть великодушной.
– Только один, – процедил отец, прибивая тяжёлым взглядом Джонни, однако тому всё было нипочём, он смотрел лишь на Агату.
– Прошу, – он протянул ладонь и коварно улыбнулся, когда она вложила пальцы в его руку.
Ту руку, которая совсем недавно касалась её бедра, скользя по гладкой коже вместе с подвязками чулка. От одной мысли щёки Агаты вспыхнули ярче алого платья, что было на ней надето.
– Отец убьёт тебя после этой наглости, – мило сообщила она ему, начиная танец и приседая в реверансе.
– Не думаю, – отозвался Джонни, склоняя голову в поклоне.
– Если ты собирался просто потанцевать, не проще было войти через дверь?
– Было бы не так интересно. К тому же кто бы ещё нашёл твой второй чулок?
Агата приподняла брови, вглядываясь
