подполковник, извините. Я не хочу, чтобы вы так думали. Вы меня как-то неправильно понимаете.
– А зачем вы с твоим командиром роты солдат бьете?
– Не скрою, у меня возникает иногда такое желание, но командир роты мне запрещает и сам никогда так не поступает.
– А почему тебе так хочется?
– Ну вот бывает, не слушаются, не хотят работать. Начинают призывы считать.
– И ты им сразу в торец, да?
– Нет, я их уговариваю, прошу и провожу индивидуальную беседу.
– Помогает?
– Не всегда.
– И что ты делаешь, когда не помогает? В торец?
– Ну что сразу в торец? Сам беру лопату и показываю личный пример.
– Понял. А они не смеются над тобой нисколько, от стыда сгорают, хватаются за лопаты и не дают тебе показать личный пример. Так?
– Не так.
– А как?
У меня нарастало желание сказать ему все, что думаю, но я уговаривал себя держаться.
– Я не могу сесть и поплакать. Потому что я офицер, я командир, и я должен добиться выполнения моего приказа всеми доступными способами.
– Какие же способы тебе доступны?
– Все, что предусмотрены Дисциплинарным уставом и методами воспитательной работы.
– А там написано, что можно бить руками и ногами?
– Нет, конечно.
– У меня в столе несколько объяснительных, в каждой из них конкретно фигурируешь ты. В каждой из них, если дать ход, конец твоей карьере. Будешь вечный командир взвода и сопьешься. Потом будешь всех обвинять во всем. Виноваты будут все, но только не ты. И знаешь, что самое плохое? Самое плохое то, что никто тебя из армии до сорока лет не уволит, заставят служить. Ты у себя в общаге в пьяном угаре будешь обосцываться, но тебя не уволят, ты и на службу ходить не будешь, и все равно не уволят. Так устроена Советская армия, и мы с тобой ничего в ней не изменим. Ты сейчас сидишь и думаешь, вот хорошо замполиту рассуждать, а мне же надо задачу выполнять, и меня подчиненные не слушаются. Как мне быть? Я знаю ты так думаешь.
И уже повышая голос, продолжил:
– А ты знаешь, что у меня в Афганистане, где я был замполитом мотострелкового батальона, из более чем пятисот человек было не более тридцати славян и прибалтов, всего-то, не считая офицеров и прапорщиков. А остальные, в основном, из Средней Азии: дагестанцы, чеченцы, азербайджанцы, грузины. Понимаешь? И там кулаком порядок не наведешь, можно и сдачу получить запросто или пулю, все вооружены. И как-то ими командовали такие же, как ты, офицеры. Боевые задачи выполнялись. Как это удавалось?
– Да, у меня вопрос: как? Научите товарищ подполковник, пожалуйста! Я честно вас прошу, научите!
– Ну хорошо, не хватает тебе мозга. Не ожидал. Я думал, ты способнее. Даю тебе шанс. Подумай прямо сейчас. Как вы должны были поступить там, на полигоне с этими туркменами?
– Вы и это знаете?
– Не о том думаешь! – вскрикнул замполит.
Я взял паузу.
– Не знаю.
– Можно
