войны, испугавшись нашего наступления?..
– Да-да, – торопливо подтвердил Вербатим. – Именно этот Гемалай… Но вы же знаете, что он погиб в том бою…
– Да-а-а, – протянул Конгратулат, садясь обратно на стул. – Слышал я о подвигах сержанта Гемалая. Его королева Тепола наградила посмертно орденом «Храбрый будильник». Гемалаю даже бюст поставили на аллее героев во дворце, и имя внесено в список великих будильников страны… – тут вельможа замолчал, потому что ему стало завидно, что его в списках нет. Но ради этого он не хотел совершать подвиги, рисковать жизнью, жить в тяжелых условиях. Думал, что проще купить звание героя и орден, после чего он тоже окажется в реестре тех знатных и именитых будильников, о которых пишут в учебниках истории, и портреты которых развешаны во дворце. Тщеславие Конгратулата не знала границ.
– И очень жаль, что у такого отца такой невоспитанный сын! – высокомерно заявил он. – Я сам каждый день, идя по аллее Героев во дворце, вижу бюст Гемалаю и отдают честь ему… А тут кто-то позорит это славное имя… Ладно, оставим в стороне этого дрянного мальчишку, а поговорим о деле…
Конгратулат долго объяснял мастеру, какие стрелки он хочет. И заявил, когда они должны быть готовы:
– Через три дня я зайду за заказом!
– Но трех дней маловато для такого сложного дела, – запротестовал Вербатим. – Это тонкая штучная работа. Здесь нельзя торопиться!
– Не спи и не ешь, но сделай за три дня! – начал опять визжать Конгратулат. – Что за это чернь, все время на них нужно кричать! Сегодня тебе мои слуги принесут золото и бриллианты! Только попробуй украсть хоть один грамм металла или кусочек драгоценного камня – вмиг окажешься в тюрьме!
Вельможа затопал ногами, забрызгал слюной, что невольно возникло впечатление, что будильник сошел с ума. Его стрелки дико вращались по циферблату, а колокольчики издавали не звон, а какой-то скребущий визг, словно кто-то куском стекла проводил по сковородке. Даже мыши, которые жили под полом, с писком выскочили из помещения и поклялись больше никогда не возвращаться сюда. Посетители, ставшие невольными свидетелями шумного поведения Конгратулата, также ретировались. А прохожие, до которых доносились крики из мастерской, старались не задерживаться по пути и проходили этот «опасный» участок быстрее, чем обычно.
И представляете, каково было бедному Вербатиму? Он вынужден был слушать необоснованные обвинения и оскорбления молча, хотя его так и подмывало грубо оборвать зазнавшегося вельможу и выставить за дверь. Зато Дигитал ничего не пропускал мимо ушей. Чем больше он слушал гадостей Конгратулата, тем сильнее возникало желание наказать нахала. Впрочем, несносный мальчишка никогда не отказывал себе в возможности поиздеваться над недостойными будильниками. На крайний случай он по вечерам занимался фехтованием, ему еще год назад давал уроки отец Гемалай, и сын запомнил все его наставления и правила. Конечно, на практике
