со Светом, но стал с тех пор замкнутым и нелюдимым. Он перестал ходить с учеником на охоту; долго сидел, уставившись в одну точку, и поглаживая густую шерсть заматеревшего Волка.
Однажды ночью он исчез. Свет, вернувшийся ближе к вечеру после долгой охоты, на которую мастер Ли в очередной раз не пошел, бросился в распахнутую настежь дверь и нашел там только налобную шелковую повязку учителя, на которой на языке Дао был искусно выведен единственный иероглиф: «Надежда».
Схватив прощальный подарок мастера, он бросился вместе с собакой в лес. Волк шел по следу до того места, где за неширокой Русинкой от старого березового пенька уже вымахало несколько тонких стволиков, уже обогнавших ростом охотника. Перепрыгнув через ручей, Волк сел у этих деревцев и завыл, глядя на хозяина обиженно и виновата.
Свет понял, что могущественный круг Двенадцати мастеров Дао достал таки его учителя. Мастер Ли ушел, оставив надежду в земле рода Ясеня…
Глава 4. Предводительница парсов
Первые лучи солнца Свет встретил на берегу Русинки, уже готовый к прощанию с родичами. Он неожиданно вспомнил давний разговор с учителем. Мастер Ли тогда впервые на правах родича участвовал в погребальной церемонии. В последний путь провожали древнего старика, покинувшего род своей смертью.
Учитель удивленно крутил головой:
– В каком же виде предстанет он перед Создателем, когда Небо призовет его!?
– А что, – удивился в свою очередь Свет, – разве вы не предаете огню своих мертвых?
– Нет! – даже замахал на него мастер Ли, – гляди, – он, задрав такую же, как на Свете рубаху, показал ему пояс, образованный тонким и длинным куском ткани. Размотав один виток вокруг талии, учитель добавил, – когда придет мой последний час… обещай мне, что завернешь мое тело в этот саван и зароешь в лесу так глубоко, чтобы не смогли достать дикие звери.
Свет с внутренним содроганием дал ему такое обещание. Он вдруг представил себе, в каком виде предстанет перед неведомым Создателем человек, который пролежал после смерти в земле несколько месяцев… или лет.
– Нет! – сказал он про себя, – огонь чище и… надежнее.
С этими словами он сунул факел, объятый пламенем, в кучу бересты – под крыльцо Большого дома, где все пространство было забито сухими дровами. Огонь, облизывая полешки, дополз до смолистой стены дома и вдруг расцвел, взбух гигантским цветком, заставив охотника отступить назад.
В этот момент вдруг высоко, на одной ноте, завыл Волк. Свет отступал от набиравшего силу огня до тех пор, пока не наткнулся на пса. Он прижал к своему боку огромную голому Волка – единственного оставшегося в живых существа, которого он мог назвать родным.
Огонь, набрав силу, загудел. В безветрии он поднимался прямо вверх, почти бездымный. И уносил с собой смрад горящих человеческих и собачьих тел, а может и души тех, что сейчас тоже прощались
