еще – мы вышли.
После уютного ароматного полумрака зелейной, площадь буквально обрушилась со всех сторон – солнце, люди, шум… Пришлось сделать усилие для того, чтобы не шмыгнуть обратно в лавку. Тайрон вопросительно посмотрел на меня – я покачала головой. Справлюсь. Должна справиться – не могу же я теперь всю жизнь цепляться за него, как ребенок за подол мамкиной юбки.
– Обратно пройдем через храмовую площадь, – сказал эльф. – Так будет дольше – но народу поменьше.
Я благодарно кивнула. От рыночной храмовую площадь отделяла недлинная улица – дома здесь стояли вплотную, едва ли не громоздясь друг на друга. Тем невероятней казался простор. На самом деле, она едва ли была больше рыночной – но по сравнению с толчеей торговых рядов храмовая казалась пустой. Лишь кое-где по краям площади, там, где собственно, и стояли храмы, появлялись нечастые прохожие. И рядом с людьми величественные постройки казались еще более невероятными. Как водится, здесь были алтари трех самых почитаемых богов. Игне – покровитель воинов и боевых магов, тех, кто всегда готов защитить свой дом. Лазар, потворствующий целителям. Люта, хранящая покой домашнего очага – к ней приходят добронравные жены и матери.
Я замедлила шаг, проходя мимо храма Лазара. Тайрон тут же обернулся – глаза у него на затылке, что ли?
– Хочешь зайти?
– Да… – я шагнула было к двери и остановилась. – Нет. – Опустила голову, тихо повторив:
– Нет.
Я не могла туда войти. Теперь – только в самом крайнем случае. Только спасая чью-то жизнь – и никак иначе.
Тайрон молча ждал. Я снова оглядела площадь:
– Ты воин… можешь зайти к Игне? Мою молитву он не примет. – И вход в его храм мне тоже заказан. Слишком уж разные наши боги.
– Мою тоже. Но я могу поговорить со жрецом… объяснить. Что ты хочешь попросить?
– Доброго посмертия… Ирвилл, Эгилл, Эльрик, Артур.
Эльф кивнул. Я осталась ждать.
Когда-то Арт поделился секретом – чтобы не зареветь, когда очень хочется, надо задрать голову и посмотреть в небо. Это даже помогало – иногда. Стыдно реветь из-за разбитой коленки. Или из-за соседского мальчишки, забросившего любимую куклу в дупло, где живут осы. Это помогало… я уставилась в небо, смаргивая слезы. Коленку в две минуты залечила мама. Гил с Риком выкурили ос, едва не спалив дерево, но кукла осталась почти невредимой, только платье пришлось отстирывать от сажи. А потом Арт расквасил нос тому мальчишке.
Я торопливо смахнула слезы – незачем плакать на глазах у любопытных прохожих. Да и толку-то в тех слезах – разве они могут хоть что-то вернуть? Ничего не осталось. В храм Лазара не войти, Игне никогда не принимал таких как я, а Люта… женой и матерью мне уже не быть.
Тайрон вышел из ворот храма.
– Жрец понял, в чем
