когда удача выпадает на долю таких людей. А расскажи, каким образом тебе повезло?
– Зачем тебе это знать? – спросил Кавальканти.
– Опять недоверие!
– Нисколько. Я разыскал своего отца.
– Настоящего отца?
– Ну… поскольку он дает мне деньги…
– Постольку ты веришь и уважаешь, правильно. А как зовут твоего отца?
– Майор Кавальканти.
– И он тобой доволен?
– Пока что, видимо, доволен.
– А кто тебе помог разыскать его?
– Граф Монте-Кристо.
– У которого ты сейчас был?
– Да.
– Послушай, постарайся пристроить меня к нему дедушкой, раз он этим занимается.
– Пожалуй, я поговорю с ним о тебе; а пока что ты будешь делать?
– Я?
– Да, ты.
– Очень мило, что ты беспокоишься об этом, – сказал Кадрусс.
– Мне кажется, – возразил Андреа, – раз ты интересуешься мною, я тоже имею право кое о чем спросить.
– Верно… Я сниму комнату в приличном доме, оденусь как следует, буду каждый день бриться и ходить в кафе читать газеты. По вечерам буду ходить в театр с какой-нибудь компанией клакеров. Вообще приму вид булочника, удалившегося на покой; я всегда мечтал об этом.
– Что ж, это хорошо. Если ты исполнишь свое намерение и будешь благоразумен, все пойдет чудесно.
– Посмотрите на этого Боссюэ!..[6] Ну а ты кем станешь? Пэром Франции?
– Все возможно! – сказал Андреа.
– Майор Кавальканти, может быть, и пэр… но, к сожалению, наследственность в этом деле упразднена.
– Пожалуйста, без политики, Кадрусс!.. Ну вот, ты получил, что хотел, и мы приехали, а потому вылезай и исчезни.
– Ни в коем случае, милый друг!
– То есть как?
– Посуди сам, малыш; на голове красный платок, сапоги без подметок, никаких документов – и в кармане десять луидоров, не считая того, что там уже было; в общем ровно двести франков. Да меня у заставы непременно арестуют! Чтобы оправдаться, я должен буду заявить, что это ты дал мне десять луидоров; начнется дознание, следствие; узнают, что я покинул Тулон, ни у кого не спросясь, и меня погонят по этапу до самого Средиземного моря. И я снова стану просто номер сто шесть, и прощай мои мечты походить на булочника, удалившегося на покой! Ни в коем случае, сынок; я предпочитаю достойно жить в столице.
Андреа нахмурился; мнимый сын майора Кавальканти был, как он сам признался, очень упрям. Он остановил лошадь, быстро огляделся, и, пока его взор пытливо скользил по сторонам, рука его точно ненароком опустилась в карман и нащупала курок карманного пистолета.
Но в то же время Кадрусс, ни на минуту не спускавший глаз со своего спутника, заложил руки за спину и тихонько раскрыл длинный испанский нож, который он на всякий случай всегда носил с собой.
Приятели явно были достойны друг друга и поняли это; Андреа мирно извлек руку из кармана и стал поглаживать свои
Знаменитый проповедник XVII века.
