ценностей. Он видел источник ценностей в «перспективности сущего»[26]. Ценности полагаются человеком «из практических соображений, из соображений пользы и перспективы» и являются «пунктуациями воли, размеряющей и размечающей пути своего возрастания»[27]. Ценность есть, в конечном счете, просто то, что так или иначе признается волей значимым для себя. Воля к власти и полагание ценностей представляют собой, по мысли Ницше, одно и то же. Наука, истина, культура оказываются в итоге только частными ценностями: они являются лишь условиями, в которых осуществляется порядок всеобщего становления – единственной подлинной реальности. И лишь само по себе становление не имеет ценности. «Нигилизм, – пишет Ницше, – понимает мышление (разум) как принадлежащий воле к власти расчет на упрочение своего состояния… Нигилистическое отрицание разума не исключает мышления, но ставит его на службу своей страстно-жизненной природе»[28].
К концу XIX в. в западноевропейской философии сложился, таким образом, ясно выраженный дуализм истинностного и ценностного подходов к действительности. В методологии естественных наук человек, как правило, низводился до роли пассивного, созерцающего субъекта. В «философии истории», герменевтике В. Дильтея и особенно в философии «воли к власти» Ницше он оказался творцом не только истории и культуры, но и самой реальности[29].
Во многом этот дуализм – противопоставление истины и ценности, созерцания и действия, теории и практики, естественных и гуманитарных наук – сохраняется в философии и в наше время. Но это – вчерашний день, продолжение той традиции, которая была характерна для теоретического мышления предшествующей эпохи.
«Дух и культура как целенаправленные и культивируемые кардинальные типы человеческой деятельности, – пишет М. Хайдеггер, – существуют лишь начиная с Нового времени, а «ценности» как установленные масштабы такой деятельности – только с новейшего времени»[30].
Социальная философия и философская герменевтика
Дуализм истины и ценности, сложившийся в Новое время, имел своим естественным результатом резкое противопоставление объяснения и понимания. Объяснение было истолковано как главная, и даже единственная, функция «наук о природе», понимание – как основная и, пожалуй, тоже единственная функция «наук о духе». В качестве крайней оппозиции методологии естественно-научного познания сформировалась философская герменевтика, изучающая понимание.
Возникшая еще в Античности как искусство истолкования текстов, герменевтика лишь в XIX–XX вв. постепенно получает форму особого философского метода, проблемы которого в настоящее время разрабатывают представители самых разных философских направлений. Отвергая возможность изучения человеческой и социальной проблематики с помощью естественно-научных
Ibid. Bd. 16. § 715.
Ibid. Bd. 2. § 294.
«Физики, – писал Ницше, – сами того не зная, кое-что в своей системе опустили: именно необходимый
