пепельными волосами, он казался до смешного нелепым и несерьезным рядом с основательным исполином Глазуновым. И крайне неуместным на полигоне.
– Я сама, я должна почувствовать свое оружие.
Ева монтировала винтовку неспешно, с особым смаком. Сначала установила сошки, затем роботизированный прицельный комплекс. Далее внесла данные используемого патрона в тетрафон и замерила дальность встроенным дальномером. Когда Антиматерия была полностью готова к пристрелке, Ева навела перекрестье на мишень и плавно нажала на спуск. Результаты выстрела и координаты цели тут же отобразились на тетрафоне.
– Отличный выстрел, – пробасил Глазунов.
– Неплохо, – прокомментировал Стефан, – но надо определить кучность.
Ева произвела еще три выстрела.
– 0,5 МОА, не идеально.
– Ты придираешься к себе, малышка, – владелец тира прихлопнул комара на своем бритом затылке, – хотя, высокоточники вроде тебя всегда придираются. Перфекционисты, мать вашу!
И он расхохотался густым раскатистым басом.
– Только не вздумай обижаться, – сказал Глазунов, отсмеявшись, – на таких как ты держится Альянс.
Ева и Стефан пробыли в тире до самого вечера. Закатное солнце окрасило облака в розовый цвет, когда они садились в Сферум. Стефан молчал, его мысли витали где-то далеко, за гранью Евиного сознания. Много лет она пыталась понять, о чем молчит этот странный, такой близкий и одновременно с тем недосягаемый человек. Пыталась разгадать, распутать клубок его мыслей, и не могла. В эти минуты ей было так хорошо, так спокойно, что она решила не беспокоить Стефана. Тело ее обмякло, оно было окутано приятной усталостью. Ева думала о совершенстве Антиматерии, о том, как ей все же удалось довести кучность боя винтовки до 0,25 угловых минут, о Глазунове и его случайной фразе про перфекционистов, о том, как красив закат и о том, как сладко замирает сердце от быстрой езды. В эти минуты она не думала о Стефане, о его амбициозных планах и мечтах, о его великих целях. А он не думал о ней.
Глава 4.
С тех пор как Ева прибыла в Столицу, ее распорядок дня был подчинен Делу. Она усердно тренировалась в спортивном клубе, что располагался прямо в их доме, бегала в близлежащем парке и ездила в тир к Глазунову. Навык стрельбы киллера должен быть отточен до идеала. В редких случаях снайпер имеет право на промах, киллер – никогда. Раз за разом Ева выдавала блестящий результат, доводя до автоматизма свои движения. Для нее не было принципиальной разницы – стрелять по статичным мишеням или по движущимся, с хирургической точностью она поражала и те и другие. Наращивая уверенность и силу, Ева держала в голове образ судьи Левицкого. Она перечитала все статьи, где фигурировало его имя, пересмотрела все интервью с ним, и даже раздобыла видеоматериалы виртуальных судебных заседаний.
Это был человек аналитического
