уже лежали заряженный пистолет, который я подняла возле тела Габриэля, и мой собственный пистолет, весь в грязной жиже из пруда. Сунула ноутбук в кожаный чехол и запихнула в рюкзак к остальным вещам. А компас оставила на прикроватной тумбочке: он сделал свое дело.
Положила на кровать несколько купюр – щедрые чаевые; кому-то придется убирать за мной бардак, а там, куда я направляюсь, деньги не понадобятся. Потом надела рюкзак и попыталась четко сформулировать, что именно делать и говорить дальше.
Дрожа всем телом, я направилась в общую душевую, стиснув лямки рюкзака. К счастью, там никого не было, и я без помех подошла к зеркалу. Подавив горе и гнев, уставилась на отражение, едва узнавая себя. Вся эта какофония из криков в голове исчезла. Исчезла и профайлер, которая с утра пораньше принималась за работу с горящими глазами, заправившись кофе. Я уставилась в отражение и встретила жесткий стальной взгляд. Уродливая красная царапина пересекала шею, налитые кровью глаза свидетельствовали о неделях недосыпа. Я стиснула зубы, стараясь сосредоточиться перед отправкой на следующую миссию, и позволила сознанию превратиться в ледник спокойствия.
Скинув рюкзак на пол, я достала косметичку, закрасила консилером глубокие мешки под глазами, нанесла на щеки перламутровые румяна и приняла почти нормальный вид. Закончив, снова уставилась в зеркало и нащупала отражение, позволяя сознанию соединиться с ним. Я слилась с зеркалом, пока не ощутила ту самую связь, стала искать и нашла того, кого хотела.
Вот он сидит у камина, залитый теплым светом, в комнате со стенами из красного дерева. Я не узнала помещение. Оно было великолепно: резные деревянные фигуры на стенах, отполированный до блеска дубовый пол. И в свете теплых огненных языков пламени он – мужчина, чьи цели теперь полностью совпадали с моими. При виде него сердце замерло.
Я нырнула в отражение, чувствуя, как прохладная жидкая поверхность омывает кожу, пробирая до костей, и оказалась в углу комнаты, под окном.
В ту же секунду Роан бросился на меня, яростно сверкнув золотистыми глазами.
Я вскинула руки, защищаясь:
– Роан… Это всего лишь я.
Он застыл в футе от меня; глаза сверкали золотом, зубы удлинились, превратившись в острые клыки. Отблески пламени дрожали на могучем теле. Зарычав, он втянул носом воздух, и вокруг резко похолодало. На его голове выросли рога цвета слоновой кости. Он вот-вот раскроется целиком, примет истинный облик.
Сердце сковал первобытный ужас:
– Роан?
– Кассандра… – Роан прикрыл глаза, тихо рыча. Я наблюдала, как он овладевает собой, клыки и рога исчезают. Но угроза не исчезла, воздух сгустился от напряжения. В комнате было холодно, дыхание превращалось в пар.
Дрожа, я обхватила себя руками. Роан прекратил раскрываться, но в выражении его лица не было ни малейшего намека на радушный прием.
– Мне нужно с тобой поговорить.
Он улыбнулся:
