бросить сверток бумаги, перевязанный розовой ленточкой, в корзинку молодой девушки, работавшей летом у дверей его дома.
Его прошлое было известно только мэру и полицейскому комиссару, но они хранили его тайны. Бидаш пять лет служил в полицейской префектуре. В порученных ему делах он проявил редкий ум и смышленость. Но природная робость мешала ему бороться с более смелыми и более удачливыми товарищами. Его услуги получили плохую оценку и наконец, на него был сделан донос. Его нашли не достаточно верным бонапартистом, он впал в немилость и его перевели в провинцию.
Возмущенный такой несправедливость, Бидаш подал в отставку, а так как у матери его была небольшая рента, он поселился в деревне и жил тихо и мирно.
Но в душе он сохранял страсть к своему прежнему ремеслу, и каждый раз как в окрестностях случалось преступление, он робко приходил на место происшествия, тихо расспрашивал и все так же робко высказывал мнение, всегда очень дельное и разумное.
Низко поклонившись лицам, собравшимся вокруг трупа, Бидаш кашлянул и неуверенным тоном сказал:
– Извините, господа, что я осмелился… мой поступок, может быть, нескромный…
– Нисколько, нисколько, милейший господин Бидаш, – отвечал доктор, который знал его, так как лечил его мать несколько недель тому назад и восхищался сыновней преданностью молодого человека. – Это вовсе не нескромность.
Полицейский комиссар встретил нового посетителя гораздо холоднее. Бидашу не раз случалось, с почтительным извинением, указывать на ошибку или небрежность этого чиновника, и вот почему комиссар не любил Бидаша.
Пока частный сыщик осматривал труп, рану и раскрытую бритву, мэр Симонен пересказывал доктору те сведения относительно покойного, которые были ему нужны.
Три месяца назад высокий старик, бодрый и сильный, приехал снять дом в Кламаре. Назвался он Родригом. Он арендовал, это домик в конце деревни, уединенный, примыкавший к лесу и принадлежавший бедным парижским купцам, которые приезжали сюда на лето и были рады сдать его на всю зиму. Родриг никогда не ночевал в этом доме. Он иногда только приезжал сюда днем и оставался часов до шести, при этом никто к нему не приходил.
Гостей он не принимал. А между тем некоторые жители Климара уверяли, что пару или тройку раз видели, как из этого дома выходили посторонние. Он никогда не разговаривал с местными крестьянами. А еще часто с ним видели маленькую черненькую собачку.
Вот и все, что о нем можно было сообщить.
Последние два дня, прохожие, направлявшиеся в лес, слышали стоны в таинственном домике, ставни которого были заколочены наглухо.
Стоны эти наконец привлекли к себя внимание. Дали знать полицейскому комиссару. Тот явился и действительно услышал через дверь едва слышные стоны.
Он послал за мировым судьей и мэром. Дверь взломали, а когда распахнули ставни в комнате, их взорам предстало страшное зрелище.
На полу в луже крови лежал Родриг. Рядом с ним была
