и огромный букет прекраснейших цветов для жены хозяина. Эристина, наблюдавшая за происходящим из своего окна, никогда не видела, чтобы можно было так радоваться подарку, как делала это ее мачеха.
На свой подарок для хозяйки дома Эристина прикрепила небольшую записку, в которой было четко прописано, что вода, которая была в сосуде – молодящая. И если вылить сосуд в ванну, где совершались ежедневные омовения, а потом искупаться в этой жидкости, то станешь похожей на юную девушку, блистающую своей неотразимой красотой.
Жена отца забыла о своих гостях. Она бросилась в свои покои, чтобы потом предстать перед всеми в новом облике. Эристина улыбнулась, впервые за столько лет: как все оказалось предсказуемым, даже становилось неинтересно. Но зато так было безопасно. И не вызывало подозрений о ее участии.
Эристина подошла к своему зеркалу, взмахнула рукой, чтобы увидеть в нем смерть своей мачехи. Ее глаза полыхали, а губы расплывались в довольной улыбке. Жизнь была прекрасна!
Девушка с усмешкой смотрела в зеркало. Она видела, как женщина налила воду в ванну, и, раздевшись, начала свои омовения. Но стоило коже коснуться воды, как ее тело стало горячим. И этот огонь, который, не останавливаясь, сжигал ее плоть, усиливался. Несчастная женщина кричала, что было мочи.
Эристина заволновалась. Ее огненная вода еще не успела до конца нанести женщине смертельного вреда, а на помощь женщине уже спешили ее муж, и гости, перепуганные этими криками. Это не входило в ее планы. Еще не вернулась Никтавия, чтобы увидеть свою мать в таком состоянии. Эристина взмахнула рукой и лестница, по которой поднимались отец и гости, зашаталась, и на ней мгновенно исчезли все ступени. Люди скатывались по ней, но вновь пытались преодолеть это препятствие. Но Эристина опять взмахивала рукой, то, возвращая ступени, то, дождавшись момента, когда они поднимутся выше, убирала их, превращая лестницу в сколькую горку, перекрывая путь к кричащей от боли женщине.
Она видела, как снимались послойно мягкие ткани мачехи, исчезая в шипящей смертоносной воде. Но женщина была еще жива, испытывая в каждой клетке своего тела мучительную боль. Это Эристина видела в ее обезумевших глазах.
– «А мстить, оказывается, так приятно». – Подумала Эристина, с особым удовольствием наблюдая за развернувшейся трагедией.
Но радость еще сильней охватила ее, когда к мачехе пришли на помощь муж, другие гости, а затем и сама Никтавия. О, каково было наслаждение, испытываемое огненной красавицей, когда она видела на лицах своих родных страх! Она смеялась, радуясь своей первой победе.
Единственное, что омрачало сладость победы, это тот факт, что девушка не могла заявить о том, что это дело ее рук. Но она была согласна ликовать в одиночестве, лишь бы смерть настигала ее врагов. Еще долго она не могла успокоиться, смеясь, как обезумевшая. Это была счастливая Эристина. Впервые за все свои годы, ей доставляла непередаваемое удовольствие такая жизнь.
Она подумала,
