и ногах. Это, типа, нервные окончания так реагируют на запрос из «центра»: «Вы как там, живы еще?» В ушах гудит и звенит, затекшее тело отказывается повиноваться, в горле «великая сушь», на языке что-то до отвращения приторное. Во всём остальном – мощный аналог похмелья после месячного запоя. Плюс еще кое-что, о чем в приличном обществе как-то не принято говорить… Ну вот и я упоминать об этом не буду. Как минимум, аппетит пропадет, если сообщу невзначай подробности.
Словом, в себя я прихожу лишь через десять минут. Или через пять, двадцать, пятьдесят, сто. Без часов все равно не определишь, а их-то как раз и нету. Тут вообще – много чего нема. Оружия моего, брони, купленной Корни одежды. Хорошо хоть трусы на меня кто-то надел, а то ведь могли бы и голышом из гостиницы вынести. Интересно, кстати, куда именно вынесли-унесли мою драгоценную тушку? А еще интереснее – кто и зачем? И куда, интересно знать, подевалась моя боевая подруга мисс Арчет? Обидней всего, если она окажется одной из тех, кто организовал похищение. Паранойя, конечно, но куда ж без нее? В любом случае, попал я конкретно. Однако сам виноват, расслабился, упустил, так сказать. Забыл элементарные правила.
Помещение, где я сейчас нахожусь, похоже на изолятор «для избранных». Палату в психушке, в которую «сердобольные» богачи запихивают свихнувшихся родственников. Стены и пол покрыты мягким, исключающим попытки причинить себе вред материалом, столик-пуф в уголке, голографическое изображение окна, очень похожее на настоящее. Кровать, на которой лежу, острых углов не имеет и напоминает высокий матрас без спинки. Освещается комната точечными светильниками, вмонтированными в потолок. До него не достанешь – высота около четырех метров. И там же, под потолком, закреплены две голокамеры. Одна над «окном», вторая – над дверью. Дверь, кстати, тоже «антивандального» исполнения. То есть, лоб об нее, даже при всём желании, расшибить не удастся. Собственно, я и не собираюсь ничего себе расшибать, поскольку суицидальных наклонностей не испытываю.
Возле кровати обнаруживаю две пластиковые бутылки с водой. Пить хочется, аж сил нет. Выхлебываю обе зараз. Литра примерно три.
Интересно, «удобства» в «палате» имеются? Или придется ходить под себя, если приспичит?
Встаю. Разминаю конечности. Жду.
Минут через пять в двери открывается небольшое окошечко. В него кто-то смотрит, потом дверь отворяется, и в комнату заходит облаченный в броню громила. В руках полицейский парализатор. Игловой, а не импульсный. Выходит, знают гады о моём врожденном иммунитете к «струне». Страхуются, одним словом.
– К стене! – отдает команду вошедший. – Руки за голову. Ноги в циркуль.
Выполняю приказ. Утыкаюсь в стену лицом, руки на затылке, ноги широко расставлены. Всё как у нас, когда «черпаки» 11 накрывают какую-нибудь «малину» и начинают фильтрацию.
В «палате» появляется кто-то ещё. За спиной слышится шорох шагов. Затем жужжание, будто что-то откуда-то выезжает. Спустя двадцать секунд дверь захлопывается.
Оборачиваюсь.
«О! Пожрать принесли. И одёжку».
Одежда
