жалко. Их-то за что? Правда, в одной книге было написано, что смерти нет, и потом будет новая жизнь. Дерево даже однажды поверило в эту теорию. А кто б не поверил? Умирать-то никто не хочет, вот и выдумывают, чтобы самим себя успокоить. Потом дерево ещё где-то прочло про рай и ад, и решило, что ад – это зима. Ветер говорил, что видел, как деревья после смерти попадают в огонь. Это радует, в огне всё же тепло, наверное, огонь и есть рай.
Ольга как в старые времена прижалось лбом к оконному стеклу и разглядывала одинокое дерево, ссутулившееся под неистовым ветром. Да уж, в такую погоду она не хотела бы оказаться вот так на улице, да ещё в темноте и одиночестве. Ольга помахала дереву рукой, но то даже не взглянуло в её сторону. Разумеется, дереву интересен был Шурале, а не какая-то молодящаяся бабёнка неопределённого возраста. Но Шурале ушёл на свою кошачью радугу, следом за ним ушла и кошка Николая Мергит, а Ольга вместе с деревом всё ещё пыхтели помаленечку, каждый на своём месте. Она прислушалась к мерному храпу Николая и нырнула в кровать к нему под горячий бок. Этот его храп действовал на неё лучше всякого снотворного, поэтому она моментально заснула.
По случаю мероприятия «Рубиновой свадьбы» Марго и Лёнчика, закончившегося далеко за полночь, ночевать пришлось в Ольгиной квартире, так как тащиться на такси за город, где нынче проживали Ольга с Николаем, было небезопасно, ведь за рулём этого такси мог оказаться какой-нибудь джигит, ну, вы понимаете. Не лицо джигитской национальности, а мастер джигитовки в условиях сверхсложной дорожной обстановки огромного города. Обычно эти мастера считают себя таковыми примерно через год по окончанию водительских курсов. Да и сами машины такси вызывали у Ольги опасения. Чёрт его знает, как осуществляется их техническое обслуживание, и осуществляется ли оно вообще. Вот так поедешь с банкета, а колесо у железного коня возьми и отвались. Ольга надолго запомнила последнюю поездку в аэропорт. Всю дорогу сидела, вцепившись в дверную ручку и пыталась тормозить ногами, упёртыми в пол, пока это ведро с гвоздями под управлением молодца с виду лет пятнадцати неслось сквозь густой туман по кольцевой автодороге. О персональном и весьма профессиональном водителе, который как Сивка-Бурка являлся по первому требованию руководителя, каким когда-то был Николай, теперь можно было только вспоминать с лёгкой ностальгией. Дело в том, что после освобождения из-под ареста Николай, хоть и с трудом, но сумел восстановить свой полуразрушенный бизнес, и даже некоторое время дела его шли весьма хорошо. Конечно, не совсем так как раньше, но вполне терпимо, а местами даже и успешно. Однако постепенно всё усложнилось: выросли поборы как официальные, так и неофициальные, участились так называемые коммерческие наезды. Такая ситуация в бизнесе сложилась совсем не случайно, а являлась вполне себе закономерной. Ведь кто такие предприниматели по определению власти? Правильно, воры
