же он у тебя сильный, у меня мурашки даже, видишь? – Принцесса говорила так, будто они были давними подругами. Но Эммили пока не понимала, что чувствует к ней, кроме благодарности.
Айвери повзрослела с их последней встречи. Сколько ей теперь? Где-то двадцать три или двадцать четыре. Расцвела, стала ещё красивее. Зря король отправил её в монастырь.
– Он не говорит. Почти никогда.
– О, Эммили, это совсем не проблема для драконов. Некоторые начинают говорить в уже совсем сознательном возрасте только, зато сразу отлично, а не по-детски. Драконьи детеныши развиваются вообще сильно медленнее, пока не обернутся первый раз. Тогда нагоняют сверстников. Но я уже вижу, что у него есть способность к обороту. И скорее всего уже примерно в год была. Такая сила, Эммилия! Он сокровище и надежда всей страны! А за речь не переживай, заговорит, как будет готов. Эмоции у него очень развиты, как у взрослого, я так ярко их чувствую, ты бы знала…
– Почему ты здесь?
Вопрос прозвучал невпопад и выражение лица Айвери с радостного изменилось на задумчивое.
– Это мое решение. Свадьба была отменена. А вернуться домой значило опозорить наш род. Король позволил мне уехать сюда, я его попросила. А потом… Там было много всего нехорошего, я не хотела бы вспоминать все.
– Да, конечно, если не хочешь. Но теперь ты можешь вернуться?
– Нет, Эммили, я стану верховной жрицей. Все решено. Не могу находиться в замке. Его величество… Да и не только. Рядом с тобой мне тоже сложно очень. Больно. Терпеть тяжело. Я так и не научилась выстраивать барьеры. А во дворце много плохого.
– Но ты должна была стать королевой.
– Да, всю мою жизнь готовилась именно к этому, хотя и не желала никогда. И с королем никогда не была близка. Но оно и к лучшему… Видя, что он сделал с тобой…
Обе вздрогнули.
– Не будем о нем.
– Возможно мне стоит рассказать, что было после?
– Нет, не стоит, Айвери. Я не хочу ничего о нем слышать. Ни слова.
– Как скажешь, – принцесса поморщилась и закусила губу, словно испытывая жуткую боль, – только не вспоминай, пожалуйста. У меня как кожу наживую сдирают. Не мучай.
– Прости, сейчас успокоюсь… Я приехала за советом.
– Спрашивай что угодно, я готова помочь. И потом мы сможем общаться через артефакт. Я научу тебя, если захочешь.
– Да, было бы удобнее. Мне нужно понимать, на сколько тут все плохо и на что могу повлиять я при помощи сына. Не понимаю, как можно было довести до такого.
– Не осуждай его, прошу. Не за это. Это дело рук Эдварда. Его честолюбие и корысть все сделали. И я здесь отчасти и из-за него, но это неважно. Сейчас важно восстановить экономику, социальную сферу, если ты понимаешь, о чем я говорю. Надеюсь, твой родной мир устроен похоже…
Принцесса говорила много и подробно, рассказывала, где и что можно предпринять, с кем лучше решать какие вопросы. Объясняла
