свидетельства персонала. Эдуард нашел двоих продавцов, которые были на смене в тот вечер, и оба подтвердили, что видели Андрея.
Стоило ли громоздить теории? Ночь была не слишком холодной, и, расслабляясь после затянувшегося рабочего дня, Андрей купил пиво и выпил его в парке перед тем, как идти спать. Эдуард не стал проверять это предположение. Так бывает: взгляд проскальзывает по тому, что выставлено на самом видном месте.
– Ты часто так отмечаешь раскрытие дела?
– Когда у меня в последний раз было раскрытое дело? – пессимистично отозвался Андрей.
Он был уверен, что не заходил в тот вечер в магазин. Но свидетели, стремясь принять участие в расследовании, подгоняли детали или даже додумывали подробности, которых не было в действительности. Андрей вспомнил, как это называется – «конфабуляция». Ему не раз доводилось сталкиваться с этим искажением памяти в работе.
Руководство департамента полиции, отчаявшееся дождаться результата, поручило проверить Андрея на детекторе лжи. Полиграфолога Андрей встретил с воодушевлением: отсутствие воспоминаний терзало его, как воспаленный свищ, и он готов был принять любую действительность. Но исследование ничего не прояснило. Самые опасные и желанные вопросы касались того, куда Андрей направился из отдела, однако именно этого он искренне не помнил.
Позвонил Хайруллин, удивив непривычно сочувствующими, даже понимающими интонациями в голосе. По распоряжению начальника отдела Андрея отправили в недельный отпуск.
Когда квартира окончательно пропахла апельсинами, партию припасов, видимо, по поручению старших, занес Гоша. Накануне он настойчиво звонил по телефону и не оставил Андрея в покое до тех пор, пока тот не назвал наугад несколько случайных продуктов.
– Все нормально? – спросил Гоша, поставив пакеты у двери и явно не намереваясь задерживаться.
– Да, все нормально, – благодарно отозвался Андрей.
– Что-то надо еще? – Даже эти участливые вопросы у Гоши звучали с требовательной интонацией.
– Нет, спасибо.
Гоша стоял на пороге, нетерпеливо чего-то ожидая. Андрей, потупившись, молчал.
– Ты наличными отдашь или перешлешь? – наконец спросил Гоша.
– А, да! – спохватился Андрей. – В смысле, да, перешлю.
Гоша, бросив «пока», ушел. Андрей поспешил перечислить ему деньги.
Дело окончательно заглохло. Взмыленный личный состав отдела постепенно возвращался к родным негодяям, не вдохновляющим потерпевшим, скучным неудачам и успехам, за которые часто забывали поблагодарить.
Готовясь вернуться на службу, Андрей едва верил, что спутанные воспоминания о преступлении, в центре которого он возник однажды утром, относятся к чему-то реальному.
Кипарис
Квартира досталась Лере от родителей, переехавших за город, и быстро сделалась неухоженной и захламленной. Таковой она оставалась, пока запущенность не заметила
