ее не бил, но был довольно строг со всеми. Даже Рая побаивалась его жесткого тяжелого взгляда.
И если быть до конца откровенным, то я был рад пусть и неполной, но свободе.
В части я познакомился с разными ребятами. Кто-то был нормальным, а многие быковали, пытаясь втянуть меня в драку. Но после Вити я не хотел влезать вообще никуда. Так я впервые столкнулся с понятием дедовщины.
Однажды вечером, после нехилого марш-броска, я прихватил с собой полотенце и мыло, решив искупаться перед сном. Но там меня уже поджидали «деды».
Стоит добавить, что тут всем сразу давали прозвища, и именно здесь я стал Поляком.
– Слышь, Поляк, – один из сержантов, крупный паренек из города, закурил и бросил на пол свою зажигалку. – Подними!
– С какого перепугу? – я улыбнулся, подходя к замызганной раковине. – Ты бросил, ты и поднимай.
– Ты че лошара? – вперед вышел еще один парень, похожий на крысу. – Берега попутал? Было велено поднять! Исполнять, мать твою!
– А ты мать мою не тронь, – понимая, что драки не миновать, ответил и умыл лицо ледяной водой.
Парень подошел сзади и ударил в спину. Я схватился за раковину и сжал ее так сильно, что побелели костяшки пальцев.
– Поднимай, – как уж на сковородке, крутился рядом скользкий тип по прозвищу Тушкан.
– Не-а, – я обернулся, сложив руки на груди. – Свою позицию я высказал.
Глазами уже наблюдал за остальными, чтобы понять, кто ударит первым. И им оказался длинный Тушкан.
Парень неумело сжал руку в кулак и попытался ударить в лицо, но я успел перехватить его хук, ударив свободной рукой прямиком в солнечное сплетение.
Тушкан заныл, словно баба на сеновале, а двое остальных пошли в наступление. Естественно, досталось мне не хило. Трое на одного, неравный бой. Хотя это и боем-то называть было стыдно. Словно шакалы набросились на легкую добычу. Для них я был «молодым».
Дверь в рукомойник, как называли его ребята, распахнулась, и в помещение вошли двое молодых парней примерно моего возраста.
Я пока не знал их имен. Заметил по нашивкам на форме, что один сержант, а второй, как и я, только призвался.
– Э, алло! – рявкнул тот, что помоложе. – Вы чего, черти, людьми себя почувствовали? Продернули и шустро! И чтобы не воняло вами!
«Деды» разбежались, как черти от ладана. Парень присел и подал мне руку. Но я ж гордый.
Откинув протянутую ладонь, вытер кровь с разбитой губы и сплюнул на пол.
– Я сам, – огрызнулся, поднимаясь на ноги.
Суки, поколотили неплохо. На теле было с десяток ссадин от кирзы. Вот в лицо, видать, ударили случайно. Если кто из командования увидит разбитую рожу, то начнут разбираться. А это никому не было нужно.
– Ты не храбрись, давай поможем. Звать-то как? – спросил сержант, но мне показалось, что он уже знал мое имя.
Как-то странно
