давать деликатес нищим, – сказал Альберт, грустно глядя на эту картину из-за спины Отто. – Они за это и Родину продадут. Люди слабы.
– Не значит ли это, что деликатесы ценнее Родины? – спросил Отто.
– Нет. Это значит, что люди слабы и не более того, – ответил Альберт. – Слышал ли ты когда-то про пирамиду потребностей психолога Маслоу?
– Нет.
– Так вот слушай. Внизу пирамиды главные потребности – еда, вода, размножение… Все высокое духом от того и высокое, что оно наверху. Чтобы быть наверху нужно удовлетворить все низменное.
– Тогда они не смогут быть наверху, пока низменное у них не удовлетворено.
– Не смогут. Но они пытаются. Это уже заслуживает восхищения. Не нужно их провоцировать и они достигнут верха. Впрочем, не будем про Маслоу. Он был евреем.
– Когда я проснусь?
– Тогда же, когда и все мы – никогда.
– Мне надоела эта реальность.
– А кому нет? Но все мы в ней живем.
Глава 7
Вечером в баре было опять многолюдно. Герда сидела за своим привычным столиком, держа в руках книгу. Пьяные мужчины подходили и уходили, Герда неизменно вежливо их отшивала. Отто сел за стойку бара, взглянул на Герду и увидел призывный взгляд и приветственный кивок. Он сел за ее столик и поздоровался. По потолку бара проплыл лебедь, в окружении амуров, Герда держала книгу в руках.
– Видишь тени людей в баре? – спросила его Герда.
– Вижу, но это лишь тени, – ответил Отто.
– О, многие из них считают эти тени людьми и даже разговаривают с ними, слыша в ответ свои собственные мысли, даже не понимая, что говорят со своей тенью… Или с чьей-то иной… Какая разница, ведь мы говорим лишь о тенях. Такая мелочь…
– Тени бывают больше людей, если правильно падает свет.
– Ты прав, бывает, что тень человека даже больше его самого. Но она все равно мелка. Видишь маленькую хрустальную статуэтку женщины на стойке бара?
– Вижу.
– Ты бы долго смеялся, если бы узнал, что кельнер хранит ее сильнее собственной жизни.
– Что же здесь смешного?
– Она напоминает ему его жену. Хрупкая, слабая, красивая и свободная… Как Веймарская республика, давно забытая и неценимая ныне. Она не была ему верна. Но она была красива. Он не хотел бы быть с ней, но свято чтит ее по сей день. Ты знал, что не все здесь едят вяленое мясо?
– А что же здесь еще есть?
– Можно пить пиво или принести с собой молока. Но некоторые категорически отказываются есть мясо животных.
– Да, у нас тоже были такие люди.
– Смешно. Вся наша страна построена на крови убитых евреев и русских, но коровы и свиньи для них табу. Им их жалко.
– Но не тебе?
– Мне не более жалко свиней, которых щадили евреи, чем самих евреев, которых не щадили
