молча у виска.Я повторяю вслух, как мантру,
Что черти только лишь в аду.
И либо я с ума сойду,
Либо дойду до психиатра.
И мне правда себя не жаль
Я боролся с предсмертной агонией,
Задыхался от пепла и дыма.
В горьких нотах последней симфонии
Я прочёл: «это неизлечимо».
Без эмоций, без чувств, без надежды.
С сигаретой меж пальцев своих.
Свою кожу презрительно режу.
Самый мёртвый из мира живых.
Я ведь клялся, что брошу и буду
Только правду всегда говорить,
Твоё имя навеки забуду,
Буду долго и счастливо жить.
Но я болен. Подавлен. Унижен.
Уничтожен твоим же «прости».
Ослепительной яркой вспышкой
Ты пришла и сказала: «Лети».
Я послушен. И в этом порок мой.
Я слова принимаю всерьёз.
Я считаю насилие нормой
И не лью из-за этого слёз.
Грустный взгляд на моих детских фото…
Он любого прожжёт дотла.
Даже если мне скажет кто-то:
«Как же доля твоя тяжела!».
Я отвечу: «Не стоит монеты
За меня твоя грусть и печаль.
Моя песня почти что испета,
И мне правда себя не жаль».
Сходить с ума
Как же больно сходить с ума
В окружении стен квартиры.
Когда просится в двери тьма,
Струн касаясь на чёрной лире.
Как же больно не верить в чудо,
Когда яд растекается в венах.
Мне хотелось бежать отсюда…
Только стены… О, эти стены!
Как же больно терять себя же
Где-то в крохотных старых шкатулках,
В банках высохшей красной гуаши,
В наших летних с тобой прогулках.
В тех цветах, что хранил я в книге,
В тех конвертах с печатью «почта»,
В том отчаянном горьком крике,
В моих песнях, в моих же строчках.
Как же больно хранить молчание,
Отравляя себя умышленно.
Жить в иллюзии. Без сознания.
Гадко. Мерзко. И так бессмысленно.
Я привык к боли этой, но всё же…
В голове моей полный бардак.
Проникает иглой под кожу
Моих мыслей бездонный мрак.
«Я растаю серым пеплом над обрывом…»
Я растаю серым пеплом над обрывом,
Затеряюсь в лабиринтах пустоты.
На губах моих застыло твоё имя,
В мыслях горестных осталась только ты.
Царевна Луна
А на небе растёт молодая царевна Луна,
Очертанья её так изящны и так просты.
Она в образе мрака таинственна и бледна,
Так прекрасна и чувственна, как и ты.
Её кудри молочные дарят свет,
Ясных глаз в небе льётся печальный взор.
Но лишь только коснётся земли рассвет…
Она скроется тенью прозрачной в вершинах гор.
И уснёт
