сил. С каждым вдохом из его горла вырывались слова, но я разобрал только «почему?».
– Мы выследили его, чтобы разузнать о Гостях. Оказалось, он мало что о них знает, но зато рассказал о своих братьях, которые умерли и никогда не воскресали. Это они мучили тебя, а не он. Я в этом уверен, иначе ни за что не разрешил бы ему остаться. Я никогда не причиню тебе боль.
Я обхватил Гидеона руками, и на этот раз он не сопротивлялся, а позволил держать. Он был похож на дрожащую, туго скрученную пружину. Жаль, что я не мог забрать его боль, высасывать ее, как пиявка, пока его дыхание не замедлится. Но так не бывает, и поэтому я просто стоял и мерно дышал, вдох-выдох, вдох-выдох, пока снаружи Клинки шепотом высказывали свои сомнения.
– Рах.
Из-за занавески выглянул Амун, стараясь не показываться. Он смотрел только на меня, как будто Гидеона и не существовало, всем своим поведением демонстрируя неприятие моего решения.
– Что такое? – спросил я.
– Снаружи обстановка накаляется. Тебе нужно созвать совет. Лео…
Мышцы Гидеона напряглись, и он отскочил, вырвавшись из моих рук.
– Нет, нет, нет, нет. – Он пятился, выставив одну руку перед собой, а другой прикрывая глаза. – Нет, не они. Нет!
Он ударился о стену и сполз на пол, тяжело дыша. Дрожащими руками он пытался вцепиться в волосы, его пальцы извивались, как змеи в короткой траве.
– Гидеон.
– Прошу, не надо, я все сделаю, только оставьте их в покое! Нет!
Я медленно шагнул к нему.
– Рах…
Амун не отходил от двери. В его взгляде не было ни сочувствия, ни понимания, ни жалости.
– Я приду, как только сумею, – сказал я, зная, что эту задачу не могу поручить никому.
Кому еще доверится Гидеон? Кто еще способен перевесить их нынешний гнев былой любовью к нему?
– Но капитан…
– Здесь ты меня не заменишь, поэтому придется тебе держать всех в руках, пока я не приду, – рявкнул я.
Амун постоял какое-то время, а потом исчез, и в комнате стало темнее. Я разрывался надвое, как это часто случалось с моим желанием помочь Мико. Как было, когда Тор настаивал, чтобы я снова помог ей, потому что виноват в ее трудном положении.
– Нет-нет-нет, – шептал Гидеон, но его дыхание стало реже, паника отступала.
Что ему помогло: мое присутствие или время – я не знал, но не мог рискнуть и уйти, когда само мое существование давало ему почву под ногами.
– Тебе нужно идти, – сказал он, наконец успокоившись.
– Я уйду, когда тебе станет лучше.
– Вот поэтому тебе и следовало дать мне умереть. Я просто путаюсь у тебя под ногами. Я…
– Нет. Нет. Когда-то мне была нужна помощь. Теперь она нужна тебе. Несомненно, она снова понадобится мне в будущем. Ни один капитан не бросает Клинка в беде.
– Я не Клинок.
Я уткнулся лбом ему в плечо.
– Только
