комнате и смаковать чудесные мамочкины кушанья!
Фру Алвинг. Милый, милый мой мальчик!
Освальд (расхаживая по комнате с некоторым раздражением и покуривая). Да и чем же мне тут заняться? Работать нельзя…
Фру Алвинг. Разве нельзя?
Освальд. В такую-то серую погоду? Солнце ни разу не проглянет за весь день. (Ходя взад и вперед.) Ах, это ужасно – сидеть без дела.
Фру Алвинг. Пожалуй, ты поторопился с решением вернуться домой.
Освальд. Нет, мама, так надо было.
Фру Алвинг. В десять раз лучше было бы отказаться от счастья видеть тебя здесь, нежели смотреть, как ты…
Освальд (останавливаясь перед ней). А скажи мне, мама, в самом ли деле для тебя такое большое счастье видеть меня здесь?
Фру Алвинг. Счастье ли это для меня!
Освальд (комкая газету). Мне кажется, тебе должно быть почти что безразлично, есть ли я, нет ли меня на свете.
Фру Алвинг. И у тебя хватает духу сказать это матери, Освальд?
Освальд. Но жила же ты отлично без меня прежде.
Фру Алвинг. Да, жила, это правда.
Молчание. Сумерки медленно сгущаются. Освальд ходит по комнате. Сигару он положил.
Освальд (останавливаясь перед матерью). Мама, можно мне присесть к тебе на диванчик?
Фру Алвинг (давая ему место возле себя). Присаживайся, присаживайся, мой милый мальчик.
Освальд (садясь). Мне надо сказать тебе кое-что, мама.
Фру Алвинг (напряженно). Ну? Ну?
Освальд (вперив взор в пространство). Не под силу мне дольше выносить эту тяжесть.
Фру Алвинг. Да что же? Что с тобой?
Освальд (по-прежнему). Я никак не мог решиться написать тебе об этом, а когда вернулся…
Фру Алвинг (хватая его за руку). Освальд, в чем дело?
Освальд. И вчера и сегодня я всячески старался отогнать от себя эти мысли, махнуть на все рукой. Нет, не тут-то было.
Фру Алвинг (вставая). Теперь ты должен высказаться, Освальд!
Освальд (снова привлекает ее к себе на диван). Нет, сиди, сиди, и я попытаюсь сказать тебе… Я все жаловался на усталость с дороги…
Фру Алвинг. Ну да. Так что же?
Освальд. Но это не то. Не простая усталость.
Фру Алвинг (готова вскочить). Не болен же ты, Освальд!
Освальд (опять привлекая ее к себе). Сиди, мама, – и отнесись к этому спокойно. Я не болен – по-настоящему. Не в том смысле, как это вообще понимают. (Заламывая руки над головой.) Мама, я надломлен, разбит духовно… Мне больше не работать, мама, никогда! (Закрыв лицо руками, порывисто опускает голову на колени матери и рыдает.)
Фру Алвинг (бледная, дрожащая). Освальд! Взгляни на меня. Нет, нет, это неправда.
Освальд (глядит на нее в полном отчаянии). Никогда не быть в состоянии работать! Никогда… никогда… Быть живым мертвецом! Мама, можешь
