не сидел на полу, не рисовал заплесневелой гуашью бомбу, и никогда не общался с такими экстравертными людьми, как Влад. Если Пеликанов был для Антона батарейкой, то Никифоровского можно было сравнить с солнечной батареей, которая, практически из ниоткуда берет свою энергию на существование. То, как он находил со всеми общий язык, бежал, разрываясь на пятнадцать человек и пытался всем помочь – удивляло Кузнецова. Еще больше, он не мог понять, как Владик запомнил, что у Леры аллергия на клубнику, Света не выходит на улицу без крема от загара, а Диана не любит заплетать косички и смеяться по утрам. Следить за этим парнем было одно удовольствие, конечно, когда он не занимался нравоучениями, отбиранием наушников и воспитанием, казалось бы, уже взрослых людей. Мысли опять прервала Даша, которая оповестила, что они дорисовали, а сам Антон уже десять минут ковыряет кисточкой в стаканчике с водой.
Плакат был вывешен на общий стенд рядом с другими стенгазетами. Первый отряд присвоил себе название «Кузнечики» и на листе бумаги во всю расположилось странное зеленое пятно с палками во все стороны. Второй отряд провозгласил себя «Волшебные крысы», нарисовав двух замечательных хвостатых в фиолетовых колпаках со звездами. Четвертый и пятый, где были ребята постарше, выбрали более смешные названия.
– Антон, а что это за коричневая куча? – Тыкая пальцем на один из плакатов, спросила Полина.
– Это, видимо, котлета. – Прочитав на плакате: «Пятый отряд – Котлеты. Всегда готовы!», объяснил вожатый.
Девочка хмыкнула, подтянув свою едва заметную оправу к переносице и взяв за руку подругу, пошла следом за старшим, еще раз кинув взгляд на коричневое пятно.
Выйдя во двор, Кузнецов вместе со школьницами присел в тенек на газон, обняв длинные худые ноги руками. Им открылся вид на беседку, в которой мальчики репетировали выступление. Лучи палящего солнца просачивались сквозь листву, около стоящего дерева, изредка попадая на лицо Влада. Его губы двигались в немых предложениях, повторяя слово в слово за Димой, который рассказывал заученный стих. На рядом стоящей беседке сидела Оксана, объясняя что-то маленькой девочке. Мягкий голос и трепетные движения руками – все это создавало уютный образ заботливой вожатой. Волосы вились до самых плеч и на солнце казались еще светлее, чем были на самом деле. Рассматривая вожатых со стороны, он задумался о том, что они могли бы быть отличной парой – оба красивые, внимательные, чуткие по отношению к детям и ответственные, но почему они отрицают друг друга в качестве партнеров? Не зря говорят, что противоположности притягиваются.
– Тох, ты чего завис? – Окликнул его Влад, устремляя взгляд в ту сторону, в которую смотрел Кузнецов.
– А? Да, задумался…
Никифоровский поймал ответный взгляд Сурковой и снова посмотрел на напарника, улыбнувшись и кивнув, решил пропустить мимо ушей. Антон встал с травы, подходя к отряду. Кольца оставили отпечатки на коже ног, поэтому узор смотрелся так, будто парень упал коленями
