что негоже раскатывать губенку на чужое и считать, что тебе кто-то что-то должен.
А Лена переживала. Перекрасилась в блондинку. Ее досаду и растерянность можно было понять. А знаете, сегодня в отделении у меня спросили, как я смог добраться до Юпитера без кислородного баллона. Мы что на Юпитере?
– Ты это серьезно ?
– Вполне !
– Нет, мы на планете Земля.
– Но Вы же не менеджер по продажам и ваше имя не Лена?
– А как же? – насторожилась врач.
– Ваше имя Е-лена! Как «Мерседес» Е-класса!
– Да, да, ты в чем-то прав.
– А вот скажи, твой брат-близнец, он сейчас где?
«Где-где – в Караганде», – произнес он беззвучно и добавил: В Госдуме, конечно.
– Депутат?
– Депутат, депутат! Андрей всегда был лидером, и не удивляюсь, что он стал депутатом. Он всегда умел улыбаться, смотреть на два хода вперед и не платить по счетам, и ему всегда везло, не то, что мне.
– Улыбаться!?
– Да. И, согласитесь, это немаловажный фактор для того, чтобы к твоим словам и делам не так сильно придирались. Чтобы тебя любили и хотели с тобой общаться, нужно улыбаться! От брата всегда источался сигнал успешности, эдакого здорового нахальства, что ли. Вот вы, психологи, улыбаетесь и от этого трудно, да и не хочется, заподозрить подвох, а на самом деле любое мое слово – это крючок и характеристика на меня.
Неосторожное высказывание и уже диагноз. А иногда хочется остаться нераскрытым, хочется показаться лишь чуть-чуть, поверхностно, издалека что ли. Лишь намекнуть, что у меня ну очень много пластов, и после этого легко задернуть шторку и сделать вид, что ничего не происходит. Людям, как правило, все равно, сколько у тебя пластов. Им гораздо интересней, смогут ли они на тебе заработать или поиметь.
Здоровый цинизм руководит ими. Они спокойно прикидывают, подходишь ли ты им как сексуальный партнер или как дойная корова, а поэтому нужно молчать и ни на что не реагировать, так сказать, давать надежду, даже если ее нет и ты гол как сокол.
– А кто тебе сказал, что я психолог?
– Ну что я вам, левый? Если у меня нервный срыв, это не значит, что я дурак.
– Хорошо! Прекрасно, замечательно! Сначала ты рассказывал миф о себе, теперь обо мне, а реальность такова, что ты убил человека!
Он сделал вид, что не услышал, и говорил далее:
– Вы устали от меня, я знаю. Все вокруг говорили, когда я стал писать, стал мелочным самокопальщиком, стал невыносимым переносчиком негатива, характер испортился и, наконец. Люди стали бояться общаться. С этим я категорически не согласен. Я не такой влиятельный, чтобы кого-то поджечь к восстанию или, например, кому-то отстричь бороду, как Петр, или даже голову, как Малюта Скуратов. Ну, вы поняли, о чем я. Хотя бывшая жена в последнее время так и говорила, что я стал уродом! А нервный срыв обычно бывает оттого, что тайное неожиданно становится явным, например измена.
– Ты
