style="font-size:15px;"> В 1344 г. Эдуард III провозгласил св. Георгия покровителем Англии. Три года спустя король избрал его небесным патроном рыцарского ордена Подвязки. Утверждение св. Георгия в качестве покровителя именно английского воинства и королевства в целом продолжалось на протяжении всей Столетней войны. В 1399 г. духовенство преподнесло королю петицию о том, что «день св. Георгия Мученика, который является духовным патроном английского воинства, должен соблюдаться по всей Англии как праздник».[430] Повторная петиция была подана Генриху IV вскоре после его восшествия на престол.[431] Во время первой континентальной кампании Генриха V знамя св. Георгия водружалось вместе с королевскими штандартами над воротами взятых англичанами городов и крепостей.[432] В отличие от львов и лилий – новых символов английской короны – алый крест в белом поле являлся олицетворением всего английского народа. В статутах военного времени Генрих V особо подчеркивал, что св. Георгий является покровителем именно англичан, запрещая под страхом смерти своим воинам отказываться от ношения его символов.[433] Как уже упоминалось выше, многие хронисты и поэты свидетельствуют в своих сочинениях, что святой поддержал английское воинство в битве при Азенкуре. 4 января 1416 г. архиепископ Кентерберийский отметил исключительность праздника св. Георгия, «который является особым патроном и защитником английского народа».[434] О том, что Генрих V поклялся превратить День св. Георгия в общеанглийский праздник, сообщает один из продолжателей хроники «Брут».[435] Именно в правление Генриха V св. Георгий окончательно стал национальным святым, олицетворяющим силу и мощь английского народа. С этого периода изображения св. Георгия начинают размещаться на памятниках, предназначенных для репрезентации Англии на международном уровне: официальных грамотах, монетах, ювелирных украшениях, предназначаемых для дипломатических подарков, и т. д.[436] В XIV–XV вв. почитание св. Георгия не только превосходит культы древних английских святых, но даже порой затмевает поклонение апостолам и Богородице. Так, например, Джон Хардинг, ссылаясь на Ненния, утверждал, что щит самого короля Артура был украшен алым крестом св. Георгия.[437] Хотя в оригинале сообщалось, что на щите Артура находилось изображение Девы Марии.[438] Впрочем, в этот период св. Георгий довольно часто изображается рядом с Девой. Более того, покровителя воинов нередко именуют рыцарем или защитником Марии.[439]
Пожалуй, в наибольшей мере история Столетней войны и, соответственно, репрезентации различных ее аспектов в хронистике сказалась на распространении в Англии культа канонизированной в 1391 г. шведской святой Бригитты.[440] Бригитта происходила из знатной шведской семьи и благодаря прекрасному образованию была приближена к королевскому двору, где обучала шведскому языку жену короля, Бланку
Цит. по:
Gesta Henrici Quinti… P. 54.
The Register of Henry Chichele, Archbishop of Canterbury, 1414–1443: 4 vols. / Ed. by E. F. Jacob. Oxford, 1943–1947. Vol. III. P. 8–10.
The Brut. Vol. II. P. 558.
См., например:
