style="font-size:15px;"> Среди ночи в воздухе послышался гул самолета. Он то приближался, то удалялся. Один из партизан вскочил на ноги, сорвал с головы фуражку, подбросил ее кверху и крикнул во весь голос:
– Братцы! Так это же наш, советский самолет! Угадываю в нем ЛИ-2. Но он не один, поверьте, не один. Не тянет ли за собой планер? Уж слишком медленно приближается. Да и гул не совсем нормальный.
Не ошибся партизан, бывший авиатор Константин Сидякин. В небе показался воздушный поезд. Две черные птицы со свистом разрезали черное небо и зажгли световые сигналы. На земле сразу вспыхнули костры. Они были разложены в две линии на кромках аэродрома по четыре костра в каждой. Теперь воздушный поезд совершал круг над аэродромом. Но вот он отошел в сторонку, и партизаны увидели, как одна из этих птиц устремилась вниз, скользнула над крышами домов и плавно коснулась посадочного поля. Планер докатился до середины аэродрома и отвернул в сторону.
Самолет на посадку не пошел. Планерист послал в его сторону зеленую ракету, и тот, сделав прощальный круг, подался на восток.
Самолет ушел, а партизаны чуть не задушили в объятиях пилота-планериста, впервые севшего на их аэродром. Им был Сергей Николаевич Анохин.
Когда все волнения улеглись, командир бригады капитан Титков пригласил Анохина в штаб. Планер затащили в густой кустарник и замаскировали его ветками. Когда Титков смотрел на эту бесшумную машину, у него невольно вырвалось:
– Вот бы на ней отправить в тыл тяжело раненых партизан!
– Планер без буксировщика от земли не оторвешь, – ответил Анохин. – А для аэропоезда хватит ли взлетной площадки? Завтра днем посмотрим.
Двинулись к поселку. Навстречу человек. Что-то неуловимо знакомое в его облике показалось Анохину. И вдруг слышит:
– Сережа! Вот не ожидал!
– Никак Костя?!
– Да, это был Константин Сидякин, старый знакомый по работе в Осоавиахиме, он давно уже воевал в тылу врага и за боевые заслуги был награжден Орденом Ленина.
Обнялись, расцеловались. И опять, так же как ранее Титков, Сидякин первым делом заговорил о раненых партизанах:
– Дело серьезное… Двое в очень тяжелом состоянии. У одного началась гангрена, у второго прострелено легкое, и ему срочно нужна хирургическая помощь. Вывезти раненых на легком самолете нельзя: носилки не войдут, а сидеть они не могут. Остается один выход – планер, в нем можно поставить носилки.
– Но ты-то понимаешь, что с такой площадки аэросцепка не взлетит?
– Ты… сможешь, Сережа.
– Ладно, – потупился Анохин. – До утра…
На планере возвратились в свою бригаду партизаны, ранее, с разными заданиями, посланные командиром на Большую землю. Шли большой группой, разговаривая. В поселке, видимо, никто не спал,
