тот, кто называет себя Вороном!
Ворон не его истинное имя. Лишь одно из многих. Чем бы он ни был, он пришел из небытия, чтобы сделать все живое частью своего воинства. Но, как и над всем, имеющим чудову природу, обереги и заклинания богов Верхнего мира обладают над ним слабой, но все же властью.
Я резанула ладонь, и кровь заструилась вниз. Тень вынырнула из-под мерзлой земли раньше, чем капли успели застыть на ней. Я бросилась в сторону, закрывая черту зачарованным клинком.
– Белой тебе дороги, ученица, – прошипело чудовище губами моего наставника. – Ну что, нравится тебе Город-на-Облаках? Такой ли, как себе представляла?
Один глаз у него закрывала черная плотная повязка, но я знала, что там воткнута игла, связывающая в одного человека Ворона, воеводу Чудовой Рати, и человека, заменившего мне отца.
Тем временем Ворон с интересом осмотрелся: взгляд его скользнул по черте, по каменным обломкам, из которых я выложила второй обережный круг.
– Круг из старой защитной вязи? – он похлопал в ладоши. – Умно. Удержит человека, колдуна или чудь… Вижу, ты подготовилась.
Стараясь не всматриваться в лицо, я рванула к нему. Ворон резко качнулся вперед, но я ушла вниз и, выхватив второй клинок из голенища, по короткой дуге крутанула его вверх.
– Лесёна! – гаркнул Ворон голосом Феда.
Имя, произнесенное им, шибануло не хуже ответного удара. Рука дрогнула, клинок прошел мимо, и я, неловко кувыркнувшись, упала в снег.
Именно Фед нарек меня Лесёной и выхаживал после червенского плена, именно он оставался со мной, когда я была не опаснее котенка. Фед привез меня в Обитель, где пробудился мой колдовской Дар, учил всему, что я знала о колдовстве и жизни в Светлолесье.
– Не можешь, – хрипло рассмеялся Ворон. – Не можешь убить меня в этом теле.
Я осела еще ниже, уперлась рукой в колени, пытаясь отдышаться. Он прав. Не могу. Нет.
Сегодня Ворон посмел напасть на Минта и помешал мне добраться в башню Крыльев, тем самым оставив с пустыми руками. Я на волосок от клейма изменницы, и мне нечем выкупить свою жизнь. Кто продолжит борьбу с Вороном, если меня не станет? Минт? Но если у нас с ним одинаковый срок жизни, значит ли это, что мы погибнем вместе?
Взрыхляя под собой снег, я отползла за вторую защитную черту. Слабая… все еще слабая.
– Тебе станет легче, если я скажу, что ты бы все равно не преуспела?
Ворон осклабился и присел на корточки, чуть наклонив голову и заглядывая мне в глаза. Одна половина лица, та, под которой была спрятана игла, почернела и высохла. Ворон тянул из Феда соки, и даже связующее заклятье не могло ослабить жажду существа из Нижнего мира. То ли сумерки, то ли его собственная темнота, но даже снег рядом с ним выглядел еще более холодным и тусклым. Тени, падавшие на его глаза, были не такими черными, как пустота в его зрачке. Потому что даже в тени таилась кроха света, но в глазу Ворона – лишь беспредельная
