заведений.
Любой кан обязан защитить оборотня племени Тарелла, выручить деньгами по мере возможности, помочь, если просят. Никто не посмел бы пальцем тронуть женщину третьей стаи. Нарушившего забили бы камнями и острыми палками.
Лишить свой народ всех преимуществ и благ, отдать на растерзание другим – худшее решение альфы. Согласен Тарелл или нет с обычаями предков, как настоящий вожак, заботившийся о подчиненных, он должен был подвергнуть Стеллу традиционному наказанию. Невеста Беарна понимала это.
Если верить мельком услышанному Тетом, пока караулил опустевшую темницу – поймали ее случайно. Несколько разгоряченных посвящением мальчиков помчались в лес и напали на знакомый след. Надо же было Беарну отложить свидание, прислав вербера сообщить об этом.
Подогретые жестоким обрядом мальчишки взяли Стеллу с поличным, как выражаются смертные. Людоедка знала, что ее ждет и ни за что не обменяла бы свою жизнь и целостность на жизнь и целостность всего племени. Оттого и не просила о пощаде…
Бедная девочка! Между молотом и наковальней столько долгих месяцев! Наверняка, когда тайна открылась, испытала облегчение.
Стелла – возлюбленная медведя, преступница для собратьев, враг для сородичей жениха. Неприкаянная душа, которой нет места ни в родной стае, ни в той, где друг сердца. Худшей участи не пожелаешь. Монтеки и Капулетти хотя бы не поедали друг друга веками…
Тет раздумывал. Отлично понимал – никто не заподозрит брата вождя в измене. Беарн не выдаст. Опасности нет. Но лгать Тареллу, лгать всем, делать вид, что желает поимки осужденной и продолжения экзекуции…
Бр–р–р…
При виде нее, еле живой – съежившийся окровавленный комочек, растерзанный сородичами – холод обдал внутренности. Ребра всасывались в живот, в груди защемило. Голову словно тисками сдавливали, сердце молотом барабанило в висках. Челюсти непроизвольно стиснулись так, что зубы заскрипели… Клыки пропороли десны – соленая жидкость во рту слегка отрезвила.
Тет поступил бы так снова. Даже если бы знал, что поймают. За помощь осужденной избежать казни, самцу полагался облегченный вариант наказания. Его рвали зубами и когтями несколько дней, не давая умереть. Ну а после забивали острыми камнями.
Но брат вождя не боялся ни боли, ни пыток, ни смерти. Он не хотел выбирать между Тареллом, любовью к родному существу и честностью перед самим собой. Не признавайся – и тебя никогда не вычислят. Но … вдруг Стеллу вернут? Сумеют ли ледяные откупиться? Договориться с Тареллом? Преступить закон и вмешаться в дела другой расы означало бросить перчатку. Война – вот чем закончится такая защита осужденной.
Если вампиры не смогут отстоять беглянку, решится ли Беарн ради Стеллы толкнуть родное племя сражаться с канами?
А вдруг осужденную вернут? Тет знал наверняка – позволить продолжить экзекуцию он не в силах. Остановить
