с сестрой до самого обеда плели стенки для шалаша, принесли от реки глину, уложили горкой. Без Вовки они не знали, что с ней делать.
– Где же Вовка? – мальчик начал беспокоиться, так как друг говорил, что скоро вернется. Ни Вовка, ни охотники днем не вернулись.
– Давай рыбу, что ли, съедим, – Артем достал из тени шалаша окуней, – а то испортятся.
Молча поели. Ближе к вечеру Артем проверил верши и обнаружил еще два десятка таких же окуней. Тяжело вздохнув, принялся чистить. Снова насторожив ловушку, сложил рыбу на круглый поднос, сплетенный сестрой из тонких веточек. Девочка за это время насобирала приправ.
– Пойду, спрошу, где взять гриб от комаров, – безжизненным голосом проговорила Аришка и подошла к входу жилища, возле которого они строили шалаш. Поколебавшись, она крикнула:
– Гибкая Ива! – ответа не было. – Гибкая Ива! – позвала она снова.
Женщина вышла с другой стороны хижины. Она занималась выделкой шкуры. Выслушав девочку, открыла дверь в пристрой, где сразу у входа стояла корзина с трутовиками. Аришка взяла один и, поблагодарив, пошла к шалашу. Гибкая Ива с грустью посмотрела ей вслед. Шаман велел относиться к чужакам доброжелательно. Пусть пока поживут, а потом будет видно. Все жители не понимали такого отношения старика к пришельцам. Но он был шаманом, ему видней.
– Пора ужин готовить, – брат нанизывал окуней на ветку, – хорошо, что ты поднос сплела, надо еще пару корзинок сплести. Будешь корешки и стебли собирать. Можно уже на зиму что-то готовить. – Артем, говорил и не замечал, как Аришка, сжав кулаки, со злостью смотрит на него.
– Это ты во всем виноват! Ты! – слезы брызнули из глаз, и Арина заколотила брата по спине, чуть не столкнув в костер.
– Ты, что? Успокойся! – Артем перехватил руки девочки и с трудом прижал к себе вырывающуюся сестренку. Девочка билась, кричала и вдруг обмякла, потеряв сознание. Мальчик растерялся на мгновение, потом увидел Гибкую Иву, прибежавшую на крики. Та опустилась на колени перед девочкой и велела Артему принести воды. Слово «вода» мальчик уже знал. В бурдюке оставалось немного, и женщина сбрызнула лицо А-ки водой. Аришка заморгала и снова разрыдалась. Женщина подхватила ее на руки и унесла к себе в полуземлянку. Артем, как дурак, остался стоять у костра, уставившись на входную дверь.
Очнулся он от того, что его дергал за руку парнишка из соседней хижины, снявший с огня чуть не сгоревших окуней.
Мальчик кивнул аборигену, медленно опустился на землю и закрыл глаза. Два месяца. Всего два месяца. ЦЕЛЫХ ДВА МЕСЯЦА. Ладно, они с Вовкой почти взрослые, а она-то, совсем ребенок. Артему было жалко себя. Все это время он жалел СЕБЯ, а надо было пожалеть сестренку. Болван! Артем ругал себя, не зная, что делать. А что он мог сделать? В общинно-родовом строе они оказались без Рода. Вот откуда появилось слово «безродные»! От такого открытия мальчику было нисколько не легче. Права Аришка, прав он. Надо просто учиться ВЫЖИВАТЬ. А для этого надо УЧИТЬСЯ выживать. Артем открыл глаза. Со стороны
