с телевидения, ей полезно будет.
– Как знаешь, – хмыкает Юнсу. – Слишком уж ты эту девочку опекаешь, что Ингён скажет?
Тэун поджимает губы.
– Мы с Ингён не встречаемся, – напоминает он. – И она мне не сестра и не мамочка.
– Просто влюблённая в тебя звезда корейских дорам, фея своего поколения, – отбривает Юнсу. – Если о том, что она к тебе ходит, прознает общественность, тебя четвертуют.
Тэун закатывает глаза.
– Вернёмся к делу. Итак, однорукий господин Гу Санхун…
После поездки в Инчхон проходит неделя. Тэун считает дни: на работе всё валится из рук, дело с безголовыми и безрукими буксует на месте. Ни головы в реке Ханган и её окрестностях, ни руки в рыбацкой бухте Инчхона – ничего нет. Тэун делает предположение, что оторванные конечности в воду не бросали и искать следует в других местах, но начальник слишком сердится на него за купание в заливе – инчхонский отдел сдал, – и назначает Тэуну дополнительную неделю сверхурочных в офисе. Тэун готов лезть на стены: сидеть за рабочим столом ему совершенно не хочется, он пристаёт к коллегам, опрокидывает шкаф в архиве, откуда его гонят и строго-настрого запрещают возвращаться. Тэун вызывается даже провести лекцию для студентов районного колледжа… И рассказывает её не тому курсу, случайно перепутав кафедры.
К концу недели начальник Кан, устав слушать бесконечные жалобы на своего лучшего сотрудника, отменяет Тэуну сверхурочные.
Тэун постоянно думает о лисице – её образ не выходит у него из головы, он даже моргать порой забывает и застекленевшим взглядом смотрит на страницу блокнота с её портретом, кое-как нарисованным по памяти. Четыре хвоста красуются теперь поверх Тэуновых заметок о деле, криво нарисованная спина девушки перекрывает слова «нет головы» и «судмед подтвердил насильственное».
– Это она? – кивает Юнсу, когда видит её впервые с того дня. Он зашёл к Тэуну на вечер пива и курочки, а застал напарника за письменным столом и теперь смотрит на страницу блокнота из-за плеча Туэна. Тэун выдёргивает лист и приклеивает его к стене.
– Ага. Вот твоё пиво.
Юнсу принимает банку, не сводя глаз с портрета.
– Так себе фоторобот, – отмечает он. Тэун кривит губы.
– Тебя спросить забыл, умник. Я не художник, ясно? Как сумел, так и нарисовал.
Юнсу неуверенно ведёт плечом.
– И ты… кхм, ты уверен, что у неё было четыре хвоста? Лисьих? Точно?
– Знаю-знаю, звучит как бред, – отмахивается Тэун. Он поднимается с места, разминает затёкшую шею и идёт к кровати.
Квартира у Тэуна маленькая: кухня-гостиная-спальня, совмещённый санузел, всё небольших размеров, да и потолок невысокий. Когда Тэун только въехал, с непривычки сносил плечами все косяки – пришлось убрать перегородку между кухней и основным помещением. Так у Тэуна образовалась абсолютно квадратная комната
