Приготовь мантию.
Валентин вышел, чтобы сразу вернуться, неся на вытянутых руках тонкий черный шелк, поверх которого лежала широкая золотая лента.
Все еще морщась от боли в спине, Рейнард облачился в мантию поверх черного мундира, надел на шею ленту. Выровнял концы, спускавшиеся почти до пола и распорядился:
– Запросишь потом протоколы заседаний.
– Разумеется, – всем своим видом секретарь показывал, что начальнику нет необходимости напоминать о его обязанностях.
Рейнард строго взглянул на него, дождался, пока помощник опустил голову, молчаливо признавая свою вину – в инквизиции нет места эмоциям, особенно гордыне – и вышел.
Суд располагался по соседству. Построенное в давние времена, здание недавно обновили и соединили с инквизицией посредством стеклянной галереи, очередного строительного новшества.
Чугунные кованые столбы, между которыми располагались огромные стекла, через них прохожие легко могли увидеть тех, кто ходил между зданиями. Это должно было символизировать прозрачность надзорной и судебной систем. Но прохожие редко разглядывали черные мантии, предпочитая отвести взгляд от новомодного перехода, от греха подальше,
По привычке бросив быстрый взгляд на улицу, Рей шагнул в стеклянный коридор, соединявший два здания. Ветер, словно обрадовавшись новой жертве дунул из щелей между стеклами, трепя черный шелк. Несколько капель дождя сорвались с потолка, упали на макушку, и герцогу оставалось только радоваться, что на нем нет белоснежного напудренного парика, которые упразднил его предшественник аккурат перед строительством галереи, словно знал, что рабочие плохо заделают щели в свинцовых рамах.
Шаги разносились гулким эхом, отдаваясь легкой болью в висках. Похоже, он опять перетрудился. Действительно, надо бы сходить к Дезире, пусть бывшая любовница и ныне лучшая сводня подыщет ему начинающую актрису, которой требуется покровитель. Светловолосую и умеющую делать массаж. При мысли о расслабляющем массаже Карающий меч королевства едва не застонал, но вовремя взял себя в руки. С безучастным лицом взглянул на жандармов на посту у входа – пережиток прошлого, когда инквизиторам приходилось идти по улице. Те вытянулись по стойке смирно, хотя казалось, куда уж больше вытягиваться, но все равно – старались. Рейнард кивнул им и вошел в здания суда.
Коридор украшали кариатиды. Полуголые пышногрудые женщины с завязанными глазами, призванные изображать торжество правосудия, они склонялись под тяжестью стен, словно суд под гнетом аргументов.
Рейнард поморщился собственному каламбуру и поспешил дальше.
– Рей, погоди! – окликнули его. Пришлось остановиться.
– Тристан?
Он не виделся с приятелем с того самого вечера.
– Я не видел тебя вчера у Жако, – тот подошел, протягивая руку.
– Был занят.
Как всегда, рукопожатие вышло вялым. После него инквизитору всегда хотелось украдкой вытереть пальцы.
– Жаль, играли по-крупному.
Рейнард
