коротко стриженный парень с зелёными глазами и рваным шрамом на подбородке, заключил меня в дружеские объятия. Крепко, так что кости захрустели. Одновременно, я почувствовал не плече руку Снежка – скуластого брюнета с карими глазами и смуглой кожей. И знаете, что? Мне это помогло. Нет, правда, помогло. Я понял, что не один и меня понимают. А что может быть важнее этого?
Так мы и стояли втроём возле измаранных копотью исцарапанных шагоходов, замершей в двух шагах Юльки, измождённого Толика, облокотившегося на свою «Вилку» прошедшую боевое крещение, и пятерых чудом спасшихся гвардейцев.
Глава 17: Признание
6 июня 2280 года
Коперник – 3. Крепость «Суворов»
19 час 37 мин
Два дня я пролежал с температурой. Считал, что просто простыл, а мама говорила, что это у меня так нервное напряжение выходит. «Геройствовать непросто», – сказала она. Как будто я к этому стремился! Всё же само так складывалось! Ладно, ей виднее, она же врач. Дома, конечно, меня не оставили, и положили в больницу. Там намного проще опекать. Глюкозка, витаминчики внутривенно должны были быстро поставить на ноги.
Почти всё это время в палате со мной находился Минин. Он с чего-то вбил себе в голову, что тогда у входа в туннель я спас ему жизнь. А если Толик в чём-то убедил себя – это навсегда. Спорить с ним бесполезно, гнать тоже, мама пробовала. Товарищ целыми днями развлекал меня разговорами, сплетнями, новостями (правда, не слишком свежими), а когда у меня поднимался жар, просто замолкал, пододвигал поближе стул и, забросив ноги на кровать, принимался дремать.
Я был благодарен ему за это. Не за виртуозный храп, конечно, а за то, что не оставлял одного. Во время недолгих отлучек, Толика его подменяла Киричанская. Она в который раз удивила меня своим хладнокровием и умением отделять зёрна от плевел. Оказывается, даже друзей своих мы тоже иногда знаем плохо.
– А ты знаешь, тела ребят так и не нашли, – сказала она, отбрасывая в сторону медицинский журнал с яркими картинками. – На земле, возле генераторной, в ряд лежали только их шлемы и всё.
– Очень жаль. Значит, родителям даже похоронить нечего будет, – ответил я, принимая положение полулёжа и запихнув слишком мягкую подушку под спину. – Они погибли как герои.
– Некоторые гвардейцы считают, что не все оставшиеся за стеной были мертвы, – произнесла Юля, накручивая локон русых вьющихся волос на палец.
– Что ты имеешь в виду?
– Возможно, кто-то выжил.
– Почему?
– Что почему? – сверкнула Юлька глазками.
– Почему они так считают?
– Комитетчики опрашивали гвардейцев о погибших, – произнесла Киричанская, лениво пожёвывая жевательную резинку.
– Они предполагают, что кто-то из наших предатель?
– Я думаю, нет. Могу высказать свою собственную теорию, – надув розовый шар из жвачки, она лопнула его.
– Давай.
– Всё
