потянулись сотрудники, чтобы поприветствовать начальницу после отпуска и ненавязчиво выяснить, каковы ее планы на ближайшее время, то есть что их всех ожидает. Подарочный джин оказался очень кстати – одаривать им визитеров было удобно и приятно.
– Вы, Маргарита Николаевна, везде что-нибудь вкусное находите, – сказала, получив свою бутылочку, главбух Седова. – Из Страсбурга фуа-гра привозили, из Брюсселя – шоколад, теперь вот джин с Менорки.
Седова всегда говорила что-нибудь совершенно очевидное, вроде «Волга впадает в Каспийское море». Правда, поделившись однажды этим своим наблюдением с близняшками Олей и Катей – они отвечали за график поставок оборудования в регионы, – Рита с изумлением поняла, что девчонкам, во-первых, неизвестна эта фраза, а во-вторых, информация о том, куда впадает Волга, для них неочевидна. Она догадалась об этом по тому, с каким опасливым недоумением Оля с Катей переглянулись после ее слов.
Говорить Седовой о том, что нетрудно догадаться привезти из Брюсселя шоколад, а с Менорки джин, Рита не стала.
– Что у нас с прибылью за июнь, Инна Андреевна? – спросила она вместо этого.
– Ой, Маргариточка Николаевна! – запричитала бухгалтерша.
И в следующие пятнадцать минут Рита выслушивала развернутый отчет о том, почему фирму хоть закрывай. Это были не лучшие пятнадцать минут в ее жизни.
Если бы она обладала счастливой способностью Скарлетт О‘Хара говорить себе в трудных обстоятельствах: «Я подумаю об этом завтра!»
К сожалению, имея не менее сильный характер, чем у этой выдуманной Скарлетт, Рита ни в малой мере не умела отворачиваться, даже на время, когда жизнь смотрела ей в глаза неумолимым взглядом.
Скрываться от этого взгляда нет смысла, все равно он и под землей тебя найдет, и просверлит твою трусливую спину насквозь.
– Может, правда фирму закроем? – вздохнула она, выслушав бухгалтершу.
Седова всплеснула руками и воскликнула:
– Господь с вами! Как же это?
– Как все, – пожала плечами Рита. – Салон красоты вон на углу закрылся – аренда дорогая. А Господь, похоже, не с нами, – усмехнулась она. – В последний год точно.
Год после крымских событий прошел в точности по сказке Пушкина – как сон пустой. И кошмарный к тому же сон, добавляла про себя Рита.
Седова молчала растерянно и расстроенно. Рите нечем было ее успокоить.
– Ладно, – сказала она, – толку-то переливать из пустого в порожнее? Задача та же, что у всех: дожить до рассвета.
– А он будет? – робко спросила бухгалтерша.
– Наверное, – пожала плечами Рита. – Никогда же такого не было, чтобы ничего не было. Что-нибудь да будет.
«Вопрос, что и когда», – подумала она при этом.
Уже выходя из кабинета, Седова широко улыбнулась и сказала с интонацией мелкой и невинной лести:
– А вы за отпуск так похорошели!
