я успел произнести хоть слово. Теперь ты просто должен. И пожалуйста, не будем больше спорить. Ты прекрасно знаешь, что не разбираешься в таких вещах. Что может осёл понимать в знамениях?
Глава вторая
Опрометчивость короля
Тремя неделями позже последний король Нарнии сидел под могучим дубом. Дуб рос перед дверью охотничьего домика, где король нередко проводил неделю-другую славной весенней порой. Домик был невысокий, крытый соломой и стоял недалеко от восточного края Фонарной Пустоши, несколько выше слияния рек. Король любил пожить здесь простой жизнью, подальше от суеты и пышности Кэр-Параваля, королевского города. Звали его Тириан, лет ему было двадцать – двадцать пять, он был широкоплеч, крепок и мускулист, но борода только начинала пробиваться. У него были голубые глаза и бесстрашное, честное лицо.
Никого не было с ним этим весенним утром, кроме лучшего друга, единорога по имени Алмаз. Они любили друг друга, как братья, и каждый был обязан другому жизнью. Благородный зверь стоял возле королевского кресла и, изогнув шею, потирал голубым рогом белый, как сметана, бок.
– Знаешь, Алмаз, сегодня я просто не нахожу себе места, – сказал король. – Я не могу ни о чём думать, кроме этих удивительных новостей. Как ты думаешь, услышим мы сегодня что-нибудь ещё?
– Поистине удивительные вести, государь. Ни в наши дни, ни в дни наших отцов, ни в дни наших дедов не случалось подобного, – сказал Алмаз. – Если, конечно, это правда.
– Как это может быть неправдой? – сказал король. – Больше недели назад первая птица пролетела над нами, крича, что Аслан здесь, Аслан снова вернулся в Нарнию. Потом были белки. Сами они его не видели, но сказали, что он, несомненно, в наших лесах. Потом прискакал олень. Он сообщил, что видел его собственными глазами, издалека, при лунном свете, на Фонарной Пустоши. Потом пришёл темнолицый бородатый человек, торговец из Тархистана. Тархистанцев не интересует Аслан, но этот человек рассказывал о его появлении как о чём-то несомненном. И, наконец, прошлой ночью приходил барсук – он тоже видел Аслана.
– В самом деле, государь, – сказал Алмаз. – Я верю в это. Если по мне этого не видно, то лишь оттого, что великая радость не даёт мне увериться окончательно. Это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.
– Да, – промолвил король. Глаза его сияли, и он почти дрожал от восторга. – Я не смел и мечтать об этом.
– Слушайте! – сказал Алмаз, склоняя голову набок и настораживая уши.
– Что там? – спросил король.
– Стук копыт, государь, – отвечал Алмаз. – Скачет лошадь. Очень тяжёлая лошадь. Должно быть, кентавр. А вот и он.
Огромный златобородый кентавр стремительно приближался к королю. Человеческий пот выступил у него на лбу, конский пот – на боках. Остановившись, он склонился в глубоком поклоне.
– Приветствую вас, – произнёс он низким, как у быка, голосом.
– Эй, мальчик! – крикнул король, оборачиваясь через плечо к двери охотничьего домика. – Чашу
