to the dungeon.
(Лестница в подземелье – прим.автора.)
Вернувшись в город, ребята оседлали велосипеды и отправились провожать Асю до дома.
– Ну что, теперь можно? – нетерпеливо вскричал Арсений, обращаясь к брату. – Можно я расскажу? Или вдвоем расскажем?
– Да, что с вами вчера приключилось? – вежливо проявила интерес девушка.
Свернув с улицы Лизы Чайкиной, они поехали по узкому тротуару Большой Пушкарской. Глеб с Арсением, перекрикивая шум улицы и друг друга, стали расписывать в красках и лицах вчерашнюю историю. Пришлось даже останавливаться, чтобы Ася рассмотрела сделанную Арсением фотографию.
– Это фотошоп? – тут же спросила она.
– В том-то и дело, что нет! – хором ответили ребята.
– Тогда это очень странно и страшно! – ужаснулась Ася. – Смотрите, у него нет ни глаз, ни носа, а вместо рта… жуть какая-то! Глеб! А ты что думаешь?
Но вместо Глеба ответил Арсений. Он кричал так громко, что прохожие стали оборачиваться.
– Это бестелесная нежить в виде привидения! Все признаки налицо…
– А лица-то у него и нет, – вставил Глеб и тихонько ткнул брата пальцем в бок. – Не ори. А то даже мертвые услышат.
Арсений осекся и с опаской посмотрел по сторонам.
– Я еще ничего не думаю, – продолжил Глеб. – Нужно больше информации. Поэтому мы сейчас зарулим на Каменный остров и посмотрим, так сказать, при свете дня…
– Уже вечер, – напомнила Ася. – И мне бы к ужину домой вернуться.
– Успеешь, – пообещал Глеб.
– Я не взял с собой оружия, – испуганно сообщил Арсений. – Как же мы…
– Не трусь, – похлопал его по плечу Глеб. – Твоя нежить появляется только в полночь, а сейчас еще восьми нет. Полный вперед!
И они понеслись по Каменноостровскому проспекту. Погода этим майским субботним вечером была замечательная. Большинство жителей Петербурга отдыхали в парках, гуляли по набережным, а некоторые уже разъехались по дачам. Поэтому пешеходов было относительно немного, и это позволяло ребятам мчаться так, что ветер свистел в ушах. А может быть, это жизнерадостный Арсений, недавно научившийся свистеть с помощью пальцев, оглашал улицу разбойничьим свистом.
По левую руку сквозь цветущие деревья можно было разглядеть полуразрушенное старинное здание школы для детей-сирот. Справа утопал в нежной зелени Лопухинский сад.
– Ух ты, какая заброшка! – резко затормозил Арсений и стал фотографировать дом с множеством окон, все как одно заколоченными. – Глеб, а давай… – крикнул он было брату, но тот, не снижая скорости, бросил в ответ:
– Даже не думай!
– Ну, как хочешь, – легко согласился Арсений и, впрыгнув в седло, понесся догонять старшего брата и Асю. Подпевая звучавшей в наушниках песне «Butterflies and Hurricanes» группы Muse, он, как ураган, пролетел мимо них и остановился лишь на середине Каменноостровского моста.
– You've got to be the best. You've got to change the world… Your time
