и совсем другое – ощущать по-настоящему.
Меня вряд ли поймёт тот, кто сам подобного не испытывал, но момент, когда малышка начала тянуть молоко, наконец, успокоившись, стал одним из счастливейших в моей жизни. Душа буквально пела от нахлынувших эмоций, ведь я столько раз об этом мечтала.
Крупная капля упала на сухую пелёнку, оставив мокрое пятнышко, и только тогда я поняла, что тихо плачу, при этом глупо улыбаясь.
– Ну, чего ты, дурёха? – морщинистая ладонь коснулась щеки, убирая слёзы. – Теперь всё будет хорошо. Не сразу конечно: придётся основательно потрудиться. Но вся боль, что терзала тебя изнутри, осталась позади, поверь той, которая прожила на этом свете не одно столетие.
Последние слова, произнесённые женщиной, заставили вынырнуть из глубин материнского счастья и вспомнить о том, что вокруг меня происходит что-то странное, необъяснимое.
– Обещаю, как только малышка заснёт, я всё тебе расскажу, – вздохнув, произнесла бабуня, вновь возвращаясь к стулу у окна, где всё это время терпеливо сидела ко мне спиной.
Глава 2
Время шло. В окнах забрезжил рассвет, а я так и не ложилась спать. Малышка тянула грудь долго и упорно, видимо из-за того, что молока было мало. Она то прекращала, то начинала вновь, как только я пыталась переложить её на кровать, но, в конце концов, заснула, наевшись. Хотя вариант что просто выбилась из сил, тоже нельзя исключать. Я очень надеялась, что если лактация началась, то с каждым разом молока будет всё больше, и я смогу заменить крохе маму. Кстати, о маме…
– Почему мне кажется, что ты знаешь, кто эта малышка, и как она здесь оказалась? Где её родители? – осторожно положив девочку поперёк кровати, укрыв пледом, поскольку в доме было прохладно, повернулась к женщине.
– Мне-то откуда знать? – сложив руки на груди, проворчала та, отведя взгляд в сторону.
– Ты же обещала, что расскажешь, а сама… – стало вдруг обидно до слёз, ведь я, и правда, поверила, что узнаю нечто невероятное.
Эх, кажется, кое у кого шалят гормоны. Никогда не считала себя плаксой, а тут вдруг по поводу и без слёзы льются в три ручья. Может, устав от проблем, мне захотелось сказки? А может, я просто боялась, что малышку у меня заберут? Второе было вероятнее всего.
Обретя своё маленькое Сокровище в пелёнках, я не хотела его потерять, и готова была бороться до конца за своё право стать мамой.
– Ты же всё равно не поверишь, даже если я расскажу, – было видно, что женщина готова сдаться, но что-то её останавливало.
– Почему ты так уверена? Правда, какой бы она ни была, всегда остаётся правдой. Ты же её мне расскажешь, а не какую-нибудь байку, лишь бы я отстала? – уточнила, не веря, что старушка на такое пойдёт, но всё же для очистки совести спросить было надо.
– Иногда ложь кажется реальнее правды, а правда похожа на ложь. Поди, разбери, где и что, – внимательно глядя мне в глаза, произнесла старушка. – Готова ты к такой правде?
– Я
