Его брат успел отслужить в армии и кое-что об этом рассказывал. Кое-что неприятное.
– Точно. Похоже на мину противопехотную.
– Странно это все, – заключил Костик.
Мы убрались подальше от пруда. Пробравшись сквозь высокий бурьян, подошли к первой заколоченной избе. Макс нес с собой монтировку, и они с Шерифом в два счета отломали трухлявые доски и отворили дверь. Мы заглянули внутрь. Там было темно и пусто – ни стола, ни табуретки, только громадная печь с отломанными дверцами.
Стены затянуло паутиной. Кое-где на них сохранились обрывки обоев (светленьких, в полоску).
Макс достал из кармана фонарик.
Мы прошли во вторую половину дома и остановились перед лестницей на чердак.
– Слазим? – предложил я.
– Чего туда лезть, видно же – все растащено давно, – сказал Макс. – Только шею сломаешь.
– Вот и все так думают. А там иногда всякие старинные штуки бывают, – не согласился Костик. – Иконы, книги…
– И скелет партизана, – проговорил Шериф и ступил на лестницу. Она заскрипела, но выдержала. – А тут ничего, нормально, залазьте, – донеслось сверху через некоторое время.
Мы по очереди поднялись на чердак. Дощатый пол был довольно чистым, через слуховое окно с сохранившимся стеклом виднелось багровое заходящее солнце. Никаких вещей, конечно, здесь не было.
Шериф прошелся по чердаку вдоль и поперек. Ощупал и зачем-то простучал кирпичную печную трубу, когда-то обмазанную известкой. С трудом открыл дверцу, за которой обнаружилось отверстие для прочистки – вьюшка, или как там она называется. Из отверстия посыпалась сажа.
– Что это там? – спросил он вдруг. Засучил рукав и просунул руку внутрь. И вытащил что-то завернутое в черную, заскорузлую, когда-то промасленную тряпку. Тряпка развернулась, и в руках у Шерифа оказался тронутый ржавчиной пистолет.
Макс уронил фонарь.
– Наган, – сказал Шериф.
Из тряпки высыпалось несколько позеленевших патронов. Костик, присев, собрал их с пола и протянул нам.
– Ничего себе зашли, – сказал Макс. – Это был типа сейф. А что же тут в других домах?
– Тут в лесах до сих пор люди роются, – объяснил я. – Это же Костяной Бор. Здесь целая армия в болоте потонула.
– Костян, в честь тебя бор, – сказал Макс.
– Целая армия? – переспросил Шериф. – Немецкая?
– Да сейчас тебе, – сказал я. – Советская. А генерал в плен сдался.
– Врешь ты, – не поверил Шериф. – Генерал бы застрелился. Или свои бы застрелили.
– Пистолета под рукой не оказалось. Один был на всех, и тот в избе спрятанный – только сейчас нашелся.
– У генерала «ТТ» должен быть, – серьезно сказал Шериф.
– Да я так просто пошутил, а ты и не догнал, – уступил я.
– Шутить не надо. Люди воевали. А сейчас…
Шериф сплюнул.
– Костяной Бор, – пробормотал Костик. – А деревня – Старое
