в силах сопротивляться, она скинула туфли и опустила ноги на мягкий оловянного цвета ковер.
– А я бы всегда ездила только так. Никакой мороки с такси или беготни по подземке.
– Но вы пропускаете много интересного, происходящего как на улицах, так и под ними.
Она повернулась к нему. В темном костюме с изящным полосатым галстуком он выглядел элегантным и успешным. На манжетах его белой рубашки сверкали золотые запонки.
– Только не говорите мне, что вы ездите в метро!
Он улыбнулся.
– Когда мне так удобнее. Уж не полагаете ли вы, что деньги изолируют нас от реальности?
– Нет. Я так не считаю. – Но ее удивляло, что он тоже так не считает. – Фактически у меня никогда не было столько денег, чтобы возникло искушение попробовать изолироваться от реальности.
– А от вас этого и не требуется. – Он довольствовался или пытался довольствоваться тем, что играл кончиками ее волос. – Вы могли бы заниматься частной практикой в дюжине солидных фирм за зарплату, по сравнению с которой ваша зарплата в офисе окружного прокурора покажется карманными деньгами. Вы же этого не делаете!
Она не обратила внимания на его слова.
– Не думайте, что не бывает моментов, когда я ставлю под вопрос свое душевное здоровье. – Сочтя, что безопаснее перевести разговор на более безличную тему, она выглянула в окно. – Куда мы едем?
– Обедать.
– Приятно это слышать, поскольку я не успела позавтракать. Я имела в виду, где мы будем обедать?
– Здесь. – Он взял ее за руку, когда лимузин остановился.
Они приехали на самую окраину Урбаны, в мир больших денег и престижа. Звуки большого города здесь отдавались лишь отдаленным эхом.
Дебора подавила вздох удивления, выходя на тротуар. Она видела фотографии его дома. Но видеть его воочию – совсем другое дело. Он возвышался над улицей, простираясь на полквартала.
Дом был построен в готическом стиле на рубеже веков неким филантропом. Она где-то читала, что Гейдж купил его раньше, чем вышел из больницы.
В небо поднимались башни и башенки. Высокие средневековые окна сверкали отблесками садящегося на западе солнца. По всему периметру дома тянулись балконы. Верхний этаж, напротив, был ультрасовременным. Он доминировал над всем строением: практически это было одно огромное выгнутое стекло, стоя перед которым можно было любоваться панорамой города.
– Вы, как я вижу, буквально понимаете поговорку, будто дом человека – это его крепость?
– Я люблю пространство и уединенность. Но пока я решил не обносить его рвом!
Засмеявшись, она подошла к резной двери.
– Хотите, я проведу для вас экскурсию по дому перед тем, как мы сядем за стол?
– Вы шутите? – Она взяла его под руку. – С чего начнем?
Он провел ее по извилистым коридорам с высокими потолками к комнатам, одновременно
