галантно пропустил меня вперед, а сам опять замотал тряпкой лицо.
Я не стала пока ничего говорить мужчине по поводу лечения, а то вдруг у меня ничего не получится, а я его обнадежу. Видно же, что он стесняется своих шрамов.
Мы прошли по коридору и спустились в тот самый злосчастный подвал.
– Тут пленники, – показал Тодор на дверь с лева, – а тут еда, – указал он на дверь справа.
В коридоре горел тусклый свет. Когда мы отсюда выбирались я смотрела лишь на связанных работорговцев и не заметила дверь напротив.
Тодор открыл дверь ключом.
Тем самым, который от всех дверей.
Интересно, а мне он вообще нужен этот ключ? А то может быть я, как Хозяйка могу и без ключа везде ходить?
– Тут первое помещение. Оно сухое. Тут хранятся макароны, крупы, мука, приправы. Всё сыпучее.
Я осмотрелась и поняла, что работорговцы явно запасливые товарищи. Само помещение было размером не меньше десяти квадратов. Все стояло в больших холщовых мешках, на полках, да не по одному и с надписями на каждом мешке. Поэтому легко можно было понять, где и что хранится. Пол был чистым. И никаких насекомых или мышей я не заметила.
И тут до меня дошло, что сегодня я в доме тоже не видела ни одного насекомого или грызуна. Неужели ушли? Да и лестницы были относительно чистыми… не то, что вчера.
– Следующая комната – холодная, – повел меня Тодор дальше. – Тут хранятся яйца, молоко, сметана, творог, масло, копчености, сыры, овощи, фрукты, ягоды, и прочие продукты, которым нужен умеренный холод.
Эта комната была в три раза меньше. И еды тут было на порядок меньше. Ну да… тут же скоропортящиеся продукты хранятся. Прохладно, как в холодильнике, примерно.
– А где они это всё берут?
– Деревенские раз в неделю им привозят.
– И они им за это деньгами платили, – резюмировала я.
– Возможно, – покачал головой Тодор. – Хотя не исключено, что это рента. Деревня то на территории Усадьбы находится. И селяне, наверное, платят аренду едой. Но надо уточнять…
– Это радует, – пробормотала я. – А нам будут платить едой?
– Еще как, – хмыкнул Тодор. – Думаю, что тут такое паломничество начнется, что мы не продохнем от желающих нас всех накормить.
– Серьезно? – нахмурилась я.
– Уверен, – кивнул Тодор.
Я как представила, что сюда сейчас народ начнет съезжаться, так мне дурно стало.
Я ведь еще толком с детьми не разобралась. Мне их воспитывать надо, а тут проходной двор, что ли будет? Они мне ребятишек вконец испортят…
– Слушай, – посмотрела я на мужчину. – Так может пока не говорить, что я тут появилась, а? Что-то мне не по себе. Давай повременим с этим делом?
Тодор какое-то время думал, а затем пожал плечами.
– Долго скрывать не получится, – сказал он. – Думаю, что через год они сами всё поймут…
– Год –
