за образец.
– Мы с тобой давно нигде не были, – бросает короткий взгляд Леон, – пора по миру покататься.
– Зачем?
– Теряем ощущение рынка. Возимся в ежедневной операционке, тонем в ней. А рынок сейчас развивается сильно быстрее, чем мы.
Он задумчиво добивает сигарету и аккуратно тушит окурок об урну.
– Посмотрю торговые выставки, пару в Азии, пару в Европе, – произносит Леон. – А ты пока тоже возьми паузу и, не знаю, помечтай, что ли. И бросьте этот блядский столик, прошу тебя.
Тому ничего не остается, как кивнуть в ответ. Столько долгих и бессмысленных часов совещаний, а их главную мысль Леон озвучивает за пару минут на балконе. И эта идея кажется одновременно захватывающей и страшной – отпустить фантазию, когда столько лет укладывал ее в жесткие рамки финансовой модели.
– Помни, с чего началось, Томми. – Леон останавливается у выхода. – С твоей мечты.
Сделав последнюю затяжку, Том выпускает струю дыма и зажмуривается, погружаясь в секунды тишины.
Он иногда забывает, что жизнь стремительно меняет свое направление. Планы, которые он строил не так давно, перестали быть актуальными в прошлый четверг, когда Том услышал свой диагноз. И сейчас слова Леона не просто попадают в точку, а кажутся каким-то пророчеством.
Ему нужно перестать цепляться за прежние достижения и действительно создать что-то новое. Теперь, когда смерть может оказаться куда ближе, чем он рассчитывал, у него каждый день на счету, а он цепляется за столики и очередные огонечки на детских креслах. Нет, это не то, и как же прав Леон, который вряд ли до конца осознает, что именно сейчас сделал.
Мыслить шире. Мечтать. Попробовать снова превзойти самого себя – вероятно, в последний раз.
Если собаки и правда чувствуют рак, можно ли назвать проницательного братишку той еще псиной? От собственной шутки Том заходится кашляющим смехом и, выплюнув очередной кровавый комок в салфетку, возвращается в кабинет.
– Майя, – отчетливо произносит он в полной тишине, – через час в конференц-зале.
Глава 11. Зануда
Кэтрин сцепляет пальцы, опуская на них подбородок. Все складывается не лучшим образом: на МРТ миссис Мальдонадо видны отдаленные метастазы. Судя по истории болезни, год назад она ушла в ремиссию, а теперь произошел рецидив.
В прошлый раз провели гормонотерапию… Нужно позвонить доктору Фортену, который вел ее тогда. Он в этом году ушел из практики в преподавание, но миссис Мальдонадо, возможно, вспомнит – времени прошло не так много.
– Входите, – откликается Кэтрин на аккуратный стук в дверь.
На часах уже семь – скорее всего, это кто-то из своих.
Дверь тихо открывается, и в кабинет загадочно вплывает Жасмин. Странно: почему просто не вызвала к себе?
– Как дела? – с улыбкой спрашивает она, и это заставляет напрячься. – Чем занимаешься?
– Собираюсь звонить доктору Фортен, – Кэтрин
