что-то не так, потому что она не ее мать. Торн чувствовала это каждый раз, когда видела тех, кто знал Вэнорру. Каждый раз, когда видела Хорру. В каждом разговоре.
Со временем она стала избегать даже ее. Даже женщину, которая заменила ей семью.
Хорра входит в ее палатку бесшумно. Торн все равно знает о ее присутствии. Она всегда знает заранее, даже если не видит. Слишком хороший слух.
– Торн.
Ей никогда не нравилось, как Хорра произносит ее имя. Обрывисто, плевком. Будто говорит с огрызком, нес личностью.
Не нужно спрашивать, зачем она здесь. Вэйрик все уже разболтал. По счастью, не всем, а только тем, кто, как он думал, мог на Торн повлиять.
– Подойди ко мне, Торн.
Могла бы и сама подойти. Это она вошла в чужую палатку. Это она в гостях.
Но Хорра игнорировала правила, когда речь шла о том, что она считала своим. К Торн она относилась как к дочери тогда, когда это было удобно.
– Зачем?..
– Просто подойди.
– Не буду. Ты меня ударишь.
Хорра всегда давала ей эти легкие, едва ощутимые подзатыльники, когда Торн делала что-то не так. Всегда в детстве. Пыталась и сейчас. Сейчас это было уже глупо.
Хорра вздыхает и устало опускается на подушки, заменяющие кровать.
– Вэй сказал мне…
– Само собой, он сказал тебе. Я тоже могу много что сказать. Например, что я была очень осторожна, что меня никогда не поймают. Что у меня ловкие руки. Но ты ведь мне не поверишь, верно?
Хорра снова вздыхает. Потирает лицо, оставляя на щеках едва заметные разводы от алой краски. Только что закончила плакаты для праздника. Такие же пятна мелькают в ее белоснежных прямых волосах до пояса. Если мать Торн была такой же эффектной, как Хорра, неудивительно, что ее до сих пор помнят.
Неудивительно, что видеть Торн для многих до сих пор столь неловко.
– Воровство подвергает нас опасности.
Да они все сговорились.
– В лицо врать людям про то, что их ждет богатство, а потом сдирать с них все деньги в игре в стаканчики – это, конечно, вообще никак на караван тень не бросает, жуликами нас не выставляет.
– Хватит, Торн, – ее голос строг. – Мы уже говорили об этом. Хватит.
Они и правда говорили об этом. Не раз до этого, не раз будут говорить потом. Потому что Хорра не слушает. Они никогда не придут к компромиссу.
– Другие тоже воруют. Мне нельзя почему, потому что я какая-то неправильная?
– Прекрати.
– Да каждый второй ворует на карнавалах, нельзя, как всегда, только мне, потому что мне не повезет. Потому что я несчастливая, потому что… Почему там еще? Да, Хорра?
Хорра вскакивает, сжимая кулаки. Она моментально выходила из себя, когда Торн звала ее по имени.
– Какой свежий взгляд на вещи, – процедила она, – свежим умом придуманный. Конечно, ум у тебя свежим будет, когда ты им никогда не пользуешься.
Всегда
