Не оказываться в лесу. Но я зашла на территорию случайно, и планировала сразу же…
– Нет, – перебивает ее Туиренн, чуть подаваясь вперед. – Что у вас говорят про то, как вести себя, уже попавшись тене?
Он провоцирует ее. И вместо страха она снова чувствует гнев.
– Такие советы должны давать те, кто пережил встречу с вами. Но как-то сложилось, что советов нет. Интересно, почему.
Туиренн улыбается еще шире.
– Давай начнем собирать их для тебя. Совет первый: прямой зрительный контакт, как и в случае с любым хищником, воспринимается как вызов – или, в нашем случае, как приглашение поиграть. Мне нравится, но с другими ты, возможно, захочешь быть поосторожнее.
Торн немедленно опускает взгляд в тарелку и, кажется, только теперь видит ужин. Принюхивается. Она настолько не удивлена, что чувствует досаду – так же безупречно, как и все здесь, видимо. Как им не скучно жить, когда все так идеально.
– Ешь, – со смехом говорит Туиренн, и Торн немедленно хочется отказаться, просто чтобы показать, что она может. Что она может решать за себя.
Туиренн пожимает плечами.
– Как хочешь. Думаешь, мне нечем больше заняться, кроме как заставлять украденных девочек ужинать со мной на балконе?
Торн чувствует себя глупо, настолько глупо, что забывает о сказанном ранее и снова смотрит ему прямо в лицо.
– Но…
– Безмерно люблю ваше эгидианское эмоциональное упрямство, – Туиренн расслабленно откидывается на спинку стула. – Часто твоя хищная половинка доставляла тебе хлопоты в обычной жизни?
– Бывало, – честно отвечает она. И, подумав, берет в руки вилку. – Говорили, что я никак не вырасту.
– И не вырастешь, – говорит он, и Торн недоуменно замирает. Туиренн чуть улыбается и снова подается вперед, к ней, прежде чем объяснить. – В их понимании. Они говорят про нас «всегда подростки». Наши чувства не меняются так, как их. Мы всегда чувствуем все остро, словно в первый раз. Ты ведь и сама знаешь, верно?
Слишком верно. Она не хочет отвечать, поэтому просто отправляет в рот кусочек мяса. Отвлекается на то, сколько всего чувствуют вкусовые рецепторы, как это отличается от скудных запасов продуктов, которые хранились в караване. Она не будет скучать по картонно-пепельному вкусу гнусной еды с побережья. Разве что по дурацкой булке, которую воровал для нее Молли.
Молли.
Ей хочется верить, что он в порядке.
– Так, Торн, – голос Туиренна возвращает ее к реальности, а от его улыбки снова слишком легко забыть, как дышать. – Что же за жизнь ты оставила позади, зайдя на нашу территорию? Какой опыт накопила? Я очень давно покидал пределы Дворов. Расскажи мне, что там, за границей леса.
Она снова чувствует, как ее душит злость. Наглое, наглое напоминание о том, что теперь она пленница, лишает ее всякого желания отвечать, и она холодно говорит:
– Никакого опыта. Мне девятнадцать лет, откуда мне
